Он продолжил торопливо резать. Руки мелко дрожали.
«Всё будет хорошо, – совершенно неискренне успокаивал он себя. Ничего хорошего в голову не приходило, паника нарастала. – Всё будет хорошо…»
Левар корил себя, что на какой-то момент, пока всё было тихо, он наивно решил, что единственная его проблема – заточение здесь.
«Как же я ошибался! От меня ничего не зависит, и в любую секунду дверь может распахнуться, а там Оно. Это лохматое чудище. Зверь. Дикарь. Рычащий и бросающий меня об пол, словно тряпицу!»
Страх уже не давал себя прогнать. Сердце зашлось в панике, а нож всё чаще соскальзывал, грозя владельцу новой неприятностью – порезом.
Левар попытался кардинально отвлечься от неприятных мыслей, заставляя себя думать о таком же неприятном предательском разговоре между мамой и бабушкой – «…он же ещё маленький…».
«Конечно, они так считают, ведь даже сейчас я дрожу при мысли об опасности. А что отец сделал бы на моём месте? Очевидно, он бы не полез своим любопытным носом в чужое укрытие. Вместо того чтобы самому идти в руки неизвестности, он бы наверняка занялся поисками зрительной трубы. Где она сейчас? А вдруг её подберёт кто-то раньше меня?»
Задумавшись, Левар слишком поздно услышал глухие шаги. Он ничего не успел предпринять. Дверь вдруг распахнулась на него. Отшатнувшись, Левар влип спиной в стену. Он оказался спрятанным в углу.
Что-то тяжело шагнуло на середину комнаты. Коротко раздалось не то бульканье, не то рычание. Левар неожиданно для себя вдруг выскользнул из нечаянного укрытия и боком растворился в открытой настежь двери.
Он бежал в темноте, не оглядываясь, с размаху налетая руками на тесные стены. Ботинки неуклюже цепляли землю, но ноги уже несли Левара прочь от опасности. Тонкий нюх, указывал ему дорогу к свежему лесному воздуху.
Сердце тоже мчалось, не отставая. В голове бестолково гудело: «Нора. Это нора. Нора». Длинные ходы постоянно петляли. Наконец Левар толкнул тяжёлую дверь, и на его ослеплённое лицо брызнуло дождём. Выпав из проёма, он на четвереньках отполз в сторону, крепко моргая, чтобы привыкнуть к дневному свету.
Место было незнакомым, но ноги снова неслись вперёд, не разбирая дороги – лишь бы подальше от злосчастной норы. Листья под ногами скользили, а мокрый плащ неприятно прилип к телу и мешал движениям. Кое-как Левар добрался до первого дерева и притаился в ложбинке меж корнями. Здесь было сухо и безветренно. Тяжело дыша, Левар не сразу осмелился выглянуть и осмотреться:
«Похоже, из норы есть как минимум два выхода, и все в разных местах», – высокого пня и вообще никакой знакомой ему коряги отсюда не было видно.
Где-то сверху с шумом вспорхнула птица, заставив Левара вновь броситься на землю и сжаться в комок. Вдали перекликались вороны, но их диалог тонул в общем шуме. Лес волновался.
Крупные капли дождя жадно цеплялись за листья, но всё же неумолимо срывались