– Если им себя не жалко – пусть летят, рискуют, но вас зачем в это втягивать? У вас семья есть, надо думать о детях… к чему так торопиться? Подождать ещё пару дней, ветер стихнет…
Левар с трудом протискивался в оставленный у стены просвет, прислушиваясь к голосу отца. Тот явно начинал раздражаться, но говорил размеренно, как всегда:
– Ветер не стихает уже вторую неделю, два дня погоды не сделают. Пойми, нельзя откладывать. Объявили, что эта зима наступит раньше и будет злее других. Ветер – ерунда, если будет совсем нелётная погода, отсидимся в Белой Коре. Там сейчас устроены покои для гостей, и нас ждут. Ну всё, хватит вещей.
Левару удалось наконец выбраться, он огляделся: в гостиной уже собрались все обитатели Осинового Гнезда, не хватало только его старшей сестры. Мама тщетно пыталась завязать очередной тюк. Дрожащие руки её не слушались. Отец и дед уже закончили завтракать, но продолжали сидеть за круглым столом, склонившись над картой и переговариваясь вполголоса, как заговорщики. Они были одеты по-дорожному в удлиненные кафтаны на подкладке и плащи.
Левар понял, что наступил день их отлёта на Большие Посадки, о котором взрослые шептались уже неделю. Он подошел к сидящей на высоком свёртке матери и предложил помощь. Она с благодарностью вручила ему незавязанный тюк и тут же направилась к столу, заметно волнуясь:
– А как же наши запасы? Если зима наступит раньше, нужно успеть подготовиться. Уже сентябрь, а у нас ещё и половины кладовки не забито. – Она плюхнулась на свободный стул и вопросительно уставилась на деда.
Он только отмахнулся: «Успеется».
Из-за узенькой дверцы кладовки за его спиной выглянула бабушка:
– Ничего, даже если не успеем заготовить достаточно припасов, затянем пояса. Не впервой. Посадки поважнее сытых животов будут. – Она на секунду скрылась в кладовой, заметив Левара, и снова появилась, боком протиснувшись в гостиную с большой миской орехов в меду. Водрузила её на стол, не без труда освободив для посудины место:
– Леварчик, садись завтракать, мой хороший. Сегодня особенный день! – добавила она, назидательно подняв палец. – Провожаем мужчин на Посадки.
Мама возмущённо оглядела пышно накрытый стол, на котором и без орехов не оставалось свободного места, и недовольно нахмурилась. Она уже не пыталась возражать, поняв, что у неё нет сторонников в этом споре, только посетовала себе под нос что-то насчет экономии припасов.
Бабушка пропустила её слова мимо ушей и снова скрылась в кладовке, мурлыча то ли старинную песенку, то ли всеми забытый гимн:
Воспрянет лес,
Стеной восстав,
И оградит наш мир.
От бед лихих укроет,
От глаз чужих закроет.
Героям – пышный пир!
Когда голос бабушки затих за дверью, в гостиную ввалилась Валейка. Как и Левар, она с трудом преодолела преграду из тюков и, поправляя юбку, нетерпеливо оглядела сидящих за столом:
– Что тут происходит?
Левар поёрзал на стуле. Ему и самому хотелось бы узнать всё поподробнее, но как-то неудобно было встревать, пока взрослые спорили. Валейка тем временем заняла своё место справа от Левара и ждала ответа, переводя взгляд с озадаченной мамы на отца и деда, которые были погружены в тихую беседу. Ей ответила бабушка, вновь появившаяся в гостиной, но уже с пустыми руками и без передника:
– Особенное утро, моя дорогая! – она села рядом с дедом и ласково погладила его по спине, – Провожаем наших героев на Посадки.
При этих словах отец фыркнул и покачал головой:
– Мам, не называй нас так напыщенно. Вот если в целости вернемся… – он запнулся, покосившись на вздрогнувшую жену, и тут же поспешно прибавил, – всё будет хорошо, я уверен.
Левар с Валейкой переглянулись. Взрослые редко при них говорили о Посадках, если и упоминали, то как что-то давно прошедшее.
«Почему же они снова объявлены?» – хотел было спросить Левар.
Валейка, видно, думала о том же:
– Получается, Совет Пяти снова решил созвать дупликов на Посадки, спустя столько лет?
– Понимаете, после того случая с лесорубами мы просто обязаны что-то предпринять, – ответил отец серьезно.
Левар и Валейка внимательно слушали. Отец всегда держался с ними как с равными, за что они были ему крайне признательны. Он сделал паузу, подбирая слова:
– Совет решил возобновить старые методы борьбы за наш лес, полагая, что иного пути нет. Да и методы эти были не так уж и плохи, если подумать…
Левар завороженно глядел на него: в отце чувствовалась уверенность, которой так не хватало ему самому. Он тихо вздохнул.
А отец продолжал:
– Мы будем работать в группе на Северной стороне. Мы и остальные добровольцы, подходящие по возрасту и прошедшие отбор. Весть пришла три дня назад, но из-за ветра велено было выждать