От Левара не осталось ничего, кроме страха. Животного страха. Едкий запах гнилья тянул к нему из темноты свои щупальца, проникая в нос и горло. Левар не мог пошевелиться, не мог сопротивляться, не мог кричать. Он только открывал и закрывал рот, задыхаясь. То, что тащило его, громко пыхтело и топало.
Снова раскат булькающего шипения, выдернувший землю из-под ног. Всё закружилось, и Левар бесформенной тряпкой глухо рухнул на пол. Над ухом сильно хлопнуло. Земля ещё немного потряслась, и наступила тишина.
Глава 3
В земле и в воздухе
Темно. Сыро. Левар лежал, весь сжавшись, боясь пошевелиться. Он не чувствовал ни ног, ни рук, ни себя. Полная темнота. Мысли покинули его, или он просто отключился. Холодно.
Неизвестно, сколько времени он пролежал в небытии. Без движения, бездумно. Когда же он попробовал сесть, боль в боку напомнила, что он ещё жив. Она взбодрила его, привела в чувство. Пересилив её, Левар сел и принялся растираться непослушными руками.
Он вдруг осознал, где находится и что произошло.
«Как же холодно».
Он запахнул на себе плащ и неожиданно почувствовал на спине узелок с вещами. Задубевшими пальцами Левар стащил мешок и принялся на ощупь копаться в нём: тёплая куртка, ножик в чехле, верёвка и сухие грибы на дне.
Первым делом Левар утеплился, потому что от мерзлоты и сырости у него уже перестала соображать голова. Тепло от куртки начало распространяться по телу, но дрожь так и не унялась. Между делом он заставил себя съесть кусок сушеного гриба и начал пристраивать за пояс ножик, чтобы он был под рукой.
В темноте все обыденные дела проделывались в разы дольше, а гриб казался совсем безвкусным. Наконец, кое-как натянув башмаки, Левар снова водрузил через плечо спасительный узелок и отправился изучать размеры своей темницы, растопырив перед собой дрожащие руки.
Долго изучать не пришлось – помещение, в котором он находился, по размерам напомнило ему домашнюю кладовую. Тут была и дверь. Хорошенько её ощупав, Левар пришел к мысли, что она почти круглая и не имеет ручки.
Мысль о том, чтобы прокопать в земляной стене лаз наружу и убежать, он сразу отбросил: «Непонятно, на какой я глубине и в какую сторону копать, чтобы не наткнуться на корни».
Ковырнув пару раз стену пальцами, он посчитал, что, если с дверью ничего не выйдет, то времени покопаться в плотной земле голыми руками у него будет сполна. В конце концов, у него был нож, и это вселяло надежду. Его можно и для защиты использовать, если понадобится.
Левара передёрнуло при мысли о схватке с рычащим волосатым чудищем, которое его сюда заточило. Пальцы вернулись к ощупыванию двери.
«Деревянная. Похоже, спил, – ножик Левара уткнулся в неё с силой и углубился, – Древесина мягкая, податливая. Липа».
Левар много узнал о древесных породах от деда, когда учился у него резьбе. Никогда в жизни он не думал, что эти