– Не лезь, – только и сказал военный, и этого оказалось достаточно, чтобы мужчина больше не предпринимал попыток приближаться к девушке.
Заметив пожирающие взгляды других мужчин, офицер молча схватил ее за руку и потащил сквозь окружившую их толпу. Он шел напролом, расталкивая плечами вставших на пути мужчин. Те расступились и пустили их наружу.
– Эй, парень, ты ведешь ее не в ту сторону! – загоготали в толпе. – Комнаты в другом месте!
Под новый взрыв хохота дверь захлопнулась. Соня с наслаждением вдохнула свежий воздух. Кинув прищуренный взгляд на грубую руку, которая до сих пор достаточно больно сжимала ее локоть, она потребовала:
– Пустите.
Офицер опомнился и немедленно убрал ладонь. Время близилось к вечеру, и на узкую улочку, где располагались дешевые трактиры и кабаки, хлынули люди. Осознание всей бессмысленности ее спасательной операции ударило куда-то в область живота; Белозерова поджала губы и стала нервно теребить в руках веер. От безысходности сдавило желание выговориться.
– Ну, и что мне прикажете делать? – грустно выдавила Соня. – Я сильно рискнула своей репутацией, придя сюда. А мне, знаете ли, есть что терять: я осиротевшая незамужняя девушка, готовлюсь к объявлению о моей помолвке с мужчиной выше меня по положению и в сотни раз богаче. Такой скандал, разумеется, может его расстроить, а сколько сплетен пойдет обо мне, если хоть единая душа узнает…
Она как-то тоскливо улыбнулась, глядя в никуда.
– Но я очень боюсь за своего непутевого брата. В какой-то момент жизни он оступился, а я уже который год ума не приложу, как вернуть его обратно в нормальную жизнь. На него не действует ничего: ни уговоры, ни угрозы. К тому же он тратит наши последние деньги. И уже давно пьет и ест в долг. Из его дома начали пропадать ценные вещи… Как бы Алеша не заложил и само поместье! Хорошо хоть, что больше нет долговых тюрем. Боюсь представить, какую сумму мы должны десяткам ресторанов, трактиров, а теперь, как видите, и кабаков.
Молодой человек молча слушал ее, слегка сдвинув брови. Кажется, он не был готов к такой исповеди.
– Неужели я могу позволить ему и дальше проматывать фамильное состояние, чтобы потом на коленях выпрашивать у мужа погасить долги? К тому же, выйдя замуж, я окажусь далеко от Алешки. Жить ведь будем в столице… Как я смогу помочь ему?
Заметив смущение офицера, графиня улыбнулась. Тон стал будничным.
– Простите. Понимаю, вас мои беды не касаются. Прошу вас, передайте брату, что я жду его в гости к тетушке не позднее, чем к ужину.
Он кивнул, наблюдая за происходящим на улице.
– Почему ваш жених не может поговорить с братом?
– А зачем ему это? – пожала плечами графиня, поправляя белоснежные перчатки на запястьях.
– Если вы важны ему, ваши проблемы