– Отчего же?
– А чего терять время на эти бесполезные уроки, раз я все равно всю жизнь буду работать в поле? Так они мне и повторяли раз за разом, когда я упоминал про набор ребят в школу. Но я все-таки настоял на своем. Окончил воскресную школу2, потом уговорил родителей оплатить обучение еще в городском училище3. И при этом считался самым образованным в деревне. С юных лет мечтал изучать медицину, но, увы, мне это было недоступно. Юношей ушел в армию, хотел помогать семье деньгами. Начинал с обыкновенного рядового солдата, на момент нашей с тобой встречи стал старшим унтер-офицером, после отправился в военное училище и получил-таки среднее образование. Вскоре после того, как выпустился, началась Великая война. Я отправился на фронт, дослужился до капитана и даже получил георгиевскую награду. В 17-м был в Петрограде, вошел в военно-революционный комитет и участвовал в Октябрьском перевороте. В феврале этого года поступил на службу в свежесозданную ВЧК, в марте мы переехали в Москву.
– Почему ты перешел на сторону большевиков?
– А за что мне было бороться среди людей белого движения? Я ведь родился крестьянином, а коммунисты боролись за права в том числе таких людей. Интуиция подсказывала, что большевики если и не окажутся сильнее, то хотя бы неслабо помнут императорскую армию. Мне не хотелось умирать, защищая монархию и все то, что никогда не было частью моей жизни. Если уж и жертвовать, то для чего-то более близкого мне и моей семье.
– У тебя большая семья?
– У родителей было семь детей, из них выжили только трое – я и две мои младшие сестры. Они близняшки, живут там же, помогают по хозяйству.
– Они так и остались в Тульской губернии?
– Да, и не жаждут перебраться в столицу; им по душе сельская жизнь, и к тому же семье не хочется видеть погрязшие в политическом хаосе крупные города.
– Они тоже, как и ты, поддерживают коммунистов?
– Сначала поддерживали, да, – лицо у Волкова стало напряженным, видимо, она снова затронула тему, которую ему совсем не хотелось обсуждать; тем не менее он не стал увиливать. – Они думали, что благодаря революции получат больше земель и станут жить сытнее. Надеялись, что я вернусь из армии в дом и продолжу дело отца, расширяя наше хозяйство. А у них, наоборот, отнимают все, что считают «излишками» производства. В общем, жить стали хуже. Наши отношения немного похолодели. Они не понимают, почему я продолжаю защищать то, из-за чего они теперь страдают.
Он провел ладонью по волосам.
– Пожалуй, на сегодня тебе вина хватит, – заметил Волков, аккуратно доставая из слабой руки бокал с недопитым вином. Он осушил остатки, смутив ее столь интимным жестом, отнес оба бокала на кухню и вернулся в гостиную.
– Думаю, нам с тобой обоим нужно хорошо поспать. Я чертовски устал, ты, наверное, тоже. Давай оставим задушевные разговоры до завтра. А сейчас – в спальню.
У Сони сдавило горло.
– Сходи