– Саранча, – пояснил Чечкин, вспомнив рассказы Лизы о фобиях мастера.
– Херанча! – передразнил Сальвадор.
– Говорю же – хамло! – фыркнула Зет.
– Говорящая говядина! – Сальвадор ткнул кистью в морду бурёнке, и у той осталась коричневая клякса. – Гениально! Можно с перформансами выступать!
– Сударь, – неожиданно вступился за Зет Филипп, – мы разумные сущности и в вашей паранойе оказались случайно. Так что ведите себя как подобает…
– Да ну? – перебил Дали. – В паранойях случайностей не случается. В мои паравизуализации постоянно попадаются мудаки, которым недостаёт реальности. И внимания. Считайте, вытащил неводом. На кой – неочевидно. Быть может, вы располагаете богатейшим внутренним содержанием? – Мастер критически оглядел Филиппа и Чечкина. – Так и у говна есть определённое внутреннее содержание, да не всякий копаться станет, чтобы познать «дзен». Вы – общество контрафакта! А вот ты хороша! – Потрепал бурёнку за холку. – Хочешь, портрет нарисую?
Зет покосилась на субтильных слонов и попятилась: страшно представить, чем бы привиделось извращенцу коровье вымя с щупальцами.
– Нет уж, благодарю вас. Я не до такой степени фотогенична.
– Дорогой мастер, – вклинился наконец Чечкин, – мы, видимо, за советом здесь? Иначе наше появление в вашем очаровательном мире я объяснить не могу.
– Сразу видно – пиарщик: подлизнёт и не поёжится. – Сальвадор тем не менее довольно подкрутил усы. – Какой он, к бесу, очаровательный? Тут работы ещё… Только и занимаюсь, что поганю картины27, пытаясь урезонить то слонов, то тигров. Мне скоро визы выдавать перестанут!
– То есть вы не в первый раз здесь? – удивился Василий.
– Разумеется, нет! Ношусь между раем, адом и транзитным пунктом – везде, где экспонирую картины. Едва успеваю восстанавливать! В аду погода сволочная, и Адольф-тварь донимает. В раю – кузнечики, фак! По ромашкам прыгают. И вы тут нарисовались!
– Полный аллес капут! – решил подыграть Чечкин, и без того уже узнавший много нового.
– Да нет! Капут – это когда утром не понимаешь, на какой планете очнулся. Думаешь: странное какое-то название – Земля. Что б оно значил… Стоять, тварь!
Дали рванул к женщине, что уже почти добежала до мужчины. Шарахнулся почему-то левый, позитивный слон, едва не раздавив домик.
– Вот какого?!. – орал Сальвадор на несчастную. – Сказано: протяни руки, жди! У него либидо чешется! Не! У! Те! Бя! Как последняя шалава, ей-богу! Никогда не понимал добровольного идиотизма!28 – И подзатыльник – тресь!
Чечкин поморщился. Некрасиво. О мерзком характере художника многие сплетничали, но мало кто представлял, что могли бы рассказать его затюканные персонажи. С другой стороны, в садистских фантазиях относительно