– Смерть не направить, как бы ни хотелось. Ей лишь можно преподносить подарки, что вы и делаете, – герцог сильнее сжал руку. – Отныне будь вежливее. Кто «она»?
Тело человека начало разлагаться, будто тот был мёртв уже десяток дней: на его коже появлялись дырочки, похожие по форме на коралловые полипы. Мужчина закричал, а дух смолк, будто бы его не было в теле.
Герцог Аманто вовремя успел остановить разложение, проникая огненными нитями под тонкую человеческую кожу, а затем начал изгонять духа с криками и воплями его носителя, пока окончательно не прогнал его из физического мира и не заточил в дощечки ассистента.
Тело мужчины, медленно регенерируя, легло на кушетку, а сам Рене поморщился и тяжело вздохнул, мягко потирая зудящие костяшки пальцев работавшей руки.
Доктор Осборн с его висюльками на шее слегка пошатнулся, но затем подошёл к герцогу Аманто:
– С вами всё в порядке?
– Да, не переживай, – постепенно уколы боли стихли, а Рене взглянул на мужчину без сознания. – Как только очнётся, проводи его до дома.
– Хорошо, могу отнести и сейчас, если будет угодно. Не в первый раз, – пожал плечами оккультист.
– Как пожелаешь. – Рене развернулся и уже было собирался уходить, прежде протянув руку Осборну. – Дощечки…
– Вы же не верите в силу оккультных предметов, так зачем вам они? – Витольд пристально смотрел в спину герцога.
– Нужны для одной очень интересной проверки.
Доктор Осборн снял с шеи верёвочку с дощечками и вложил их в ладонь герцога. На них были изображены руны, некоторые из которых совпадали со знаками на его лице.
Рене взял дощечки и, откланявшись в знак благодарности, пошёл в свой кабинет работать с ними, оставляя подопечного с пациентом наедине.
Витольд вместе с мужчиной, вновь завёрнутым в занавеску, пошёл на другой конец города, чтобы вернуть его домой. Герцог тем временем направился в свои апартаменты для работы с дощечками в руках.
Шаг за шагом, мысль за мыслью – и вот Рене оказался посреди своего широкого кабинета, обставленного книжными полками по обе стороны от сплошного окна, перед которым стоял дубовый стол с отделанным дорогой тканью креслом.
Тусклые лучи тонкими струями падали в просторную комнату, протягивая свои чудотворные ладони, что касались подола украшенной узорами коричнево-малиновой накидки аловласого аристократа. Герцог Аманто протянул руку с дощечками вперёд, а второй рукой, будто копьём, стал рисовать перед собой полукруг из воздуха под тихий шёпот, изгоняющий свет и призывающий мрак, который своими щупальцами утаскивал освещённый кабинет в вязкую тьму.
Дощечки в руках герцога задрожали от той силы, что их сотрясала. Они молнией выпрыгнули из руки человека, растянулись на верёвке, а после искрами разлетелись по бездне, в которую превратилась некогда обычная комната.