– Освободительница… – произнесли все разом, и будто испепеляет изнутри их это слово, как солнечный свет, которого не увидят они уже никогда. Как недолго они могли любоваться им, смотреть на своё, но такое неродное отражение в воде.
Рене плавно огляделся по сторонам, наблюдая за призраками.
– Откуда она вас освободила? Как?
– Узна-аешь, если захочешь хоть немного приблизиться к её абсолютному могу-уществу.
– Может, я хочу, – голос прозвучал искренне, с какой-то странной искрой, – и пока не узнаю, не подумаю предавать свою человечность.
– Если бы хоте-ел… Она бы нашла тебя, феникс.
– Но, как видите, ещё не нашла, потому что я не верю ей. И вы мне с этим не особо помогаете.
– И не будем, ведь преданы мы ей, и больше намного, чем ты – своему слову.
Одного из духов вновь обхватила цепь и вытянула из круга, а затем все тени окружил алый огонь, уничтожающий порочные образы греховных созданий, будто кислотный яд.
– Вы не знаете меня и не можете утверждать, честен ли я. Своими усмешками и уклонами от ответов вы лишь сами себе портите существование, распаляя огонь внутри меня, что жаждет истины. Эта слепая преданность, обращающаяся в глупость, ни к чему хорошему не приведёт и феникса к спасительнице не приобщит, лишь разозлив его тишиной.
Духи переглянулись и закричали, будто в церкви были уже не святые, а самые настоящие черти, которые хотели унести правду в огонь:
– Голодом морил! Братьев наших в вещах захоронил! Будь проклят! Проклят будь! Заживо похоронят тебя, и в преисподней гостем званым станешь ты!
– Как пожелаете, – герцог сжал ладонь в кулак, и тени накрылись огненной темницей, что болью и ледяным гневом выжигала их неживые сердца, заточив обратно в дощечки, – ведь в конце концов я узнаю правду, как бы вы ни старались её скрыть.
Одно желание – и визжащие духи сжались в кроваво-красных пузырьках, все до единого оказываясь в плену огнедышащей пасти, пожирающей призрачную эссенцию и обращающей её в материальное тело, разделённое на части. Будто разобранный пазл вернулся в целостную картину, и тьма отхлынула, уступив место реальности и герцогу, вновь держащему в руках дощечки.
Рене тихо вздохнул и отпустил руку, пересчитывая деревянные звенья, отмечая одно из них новым знаком. «Я доберусь до того, кто будет сговорчив», – пронеслось в ясной голове мага, в глазах которого до сих пор мерцала мгла, сжигаемая огнём восставшей из пепла птицы.
Manet omnes una nox |
Всех нас ждет одна и та же ночь
По другой ночной столице, где грелись нестайя, бродила донья де ла Вега, размышляя о тех моментах, что она вспомнила.
Окровавленные стены в замке, мёртвые тела близких людей – своей семьи, недавно обретённой. Покойный муж, с которого началась эта серия, убил дочь, а потом… Всё в зелёном тумане. От него не отойти, от зрелища не скрыться. Приходится стирать следы