Вот и получилось:
И сам я доплету загадочную сеть
Из собственных молитв, спасений, воскрешений.
Других я не хочу – и не хочу хотеть.
Лишь одного меня удержит лист осенний.
Но довольно о земном и грустном. Пора рассказать о настоящей Тайне…
1.6 Тайна
Она открылась мне в пять лет.
В самом конце лета бабушка собралась на Украину проведать сестру. Меня брала за компанию. Вечером накануне отъезда я долго сидела на кухне у окна, наблюдая, как медленно темнеет наш двор, а в доме напротив зажигаются желтые и зеленые огоньки – по цвету штор из универмага на Чертановской, где отоваривался весь район. Ужин уже закончился, на кухне было чисто и пусто. Из большой комнаты доносился рокот телевизора и человеческие голоса. Вдруг мне захотелось выйти под открытое небо. Я выскользнула из квартиры, спустилась по лестнице и вышла во двор. Стояла тихая летняя ночь, мягкая и нежная, как тонкий войлок. Я подняла голову, и мне вдруг показалось, что из космической глубины к моему лицу медленными потоками струятся дыхание и взгляды невидимых Великих Наблюдателей. Я закрыла глаза и увидела, как видят Они: наш двор, и наш город, и вся наша планета были ярко освещенной ареной, где каждый человек – и я тоже – играл единственную и самую главную роль. В небесных глазах моя хрупкая жизнь в старом байковом платьице посреди вытоптанной проплешины на рабочей окраине засветилась драгоценной статуей, хранимой древним космическим заклинанием. Я раскрыла руки и стояла под Великим Небом до тех пор, пока суставы не заныли от неподвижности и холода. Встряхнулась и почувствовала в правой ладони какую-то мелкую игрушку. Это была черная фигурка козла с человеческими глазами – до этого вечера я никогда не видела ее среди своих немногочисленных сокровищ… Когда я вернулась домой, телевизор и голоса гудели как ни в чем не бывало – никто не заметил моего отсутствия. А козел на следующий день пропал – и больше я его никогда не видела.
После этой ночи у меня как будто открылся третий глаз, который умел видеть постоянное человеческое страдание и отчаянное небесное со-страдание ему. Оказалось, что именно на этих двух силах и крепилась вся бестолковая земная жизнь, как драное пальто на крепкой подкладке.
На следующий день мы с бабушкой уже ехали на поезде в Украину. Про поезд я не запомнила ничего, кроме безумной радости от того, что можно залезать на верхнюю полку и смотреть оттуда, как воробей с ветки. От станции долго тряслись по широкой пыльной дороге и под вечер въехали наконец в станицу. Сначала нас щедро и долго кормили, потом бабушка с хозяевами ушли разбирать столичные