Я видела, что маленький големчик уже перестал трепыхаться в лапах горгульи, но мать всё ещё пыталась спасти его. Вскоре она и сама без сил рухнула и навеки замерла, превратившись в камень.
Горгулья сделала ещё пару кругов над застывшей фигурой, потом опустилась на землю и поставила рядом с матерью её ребёнка. Обалдую в тот день повезло больше. Ещё чуть-чуть, и его бы постигла та же участь.
Дриада задумалась. В свете факелов Плим увидел в её глазах слёзы.
– Вот что за два камня ты видел там на холме. Теперь ты понимаешь, как рисковал, напомнив Обалдую о его сородичах? Поэтому никогда больше не говори с ним о его семье.
Плим понимающе кивнул.
– Ну а что же произошло дальше? – спросил он.
– Дальше? А дальше произошло то, за что моё презрение и месть всегда будут преследовать Обалдуя.
Светало, нужно было спешить, пока солнце не погубило троллей. Меня вывели из клетки и спустили в пещеру. Голем был внизу и корчился от боли. Горгулья сообщила ему, что стало с его женой Омахой и маленьким големчиком, и тут же дала Обалдую надежду, пообещав, что заставит меня вернуть их к жизни, если он согласится стать её союзником.
– Но ты ведь и вправду можешь их оживить? – спросил Плим, вспомнив свинокозла.
– Нет! – ответила дриада.
– Можешь! Я собственными глазами видел.
– Ошибаешься, дровосек. Я могу вдохнуть жизнь в камень, но это не то же, что воскресить кого-то.
– Не понимаю тебя! Какая разница? Они ведь тоже стали камнями.
– Не просто стали – их жизни отняты. Я могу их пробудить, но это будут уже не они – не семья Обалдуя, а только жизненная сила, заставляющая их двигаться и делать то, что характерно природе големов. Если я оживлю изваяние зайца, он будет вести себя как заяц – бегать и бояться любых лесных шорохов. Если это будет медведь, то я пробужу к жизни хищника, которого будет бояться заяц. Теперь ты понимаешь? Оживить и воскресить – разные вещи.
До Плима стало доходить.
– А если ты оживишь каменную горгулью, то это будет монстр со всеми качествами летающей фурии?!
– Вот именно! Притом монстр, всецело подчиняющийся истинному носителю образа, тому, кто поселился в теле нашей старушки – их Королеве.
– И что же на это ответил Обалдуй? – спросил Плим.
– О, он уцепился за обещание горгульи всей своей големовой твердолобостью. Обалдуя не убеждают мои слова, что старуха морочит ему голову. Он хочет вернуть свою семью и приходит в ярость, если сказать ему, что это невозможно.
– И только поэтому ты его так ненавидишь?
– Только поэтому? – возмутилась дриада. – Ты сам видел, на что он способен. Обалдуй бросил свою семью погибать, а сам трусливо избежал смерти, а теперь верно служит той, кто виноват в гибели его семьи. Он не гнушается