– Довольно. – прервала его королева уже не столь резко, как в прошлый раз. Она встала из-за стола и подошла к сыну, погладив его по нестриженным пепельно-черным волосам. – Поговорим об этом немного позднее. Я сама приду к тебе в комнату, и ты мне все расскажешь.
– Но я хотел попросить твоей милости, и позволить выпустить девочку из темницы. Мне она кажетон совсем не опасной. Ей-то по виду всего на два-три года больше. Ну что она мне сделает?
– Девочка в темнице? Ребенок? – вырвалось у министра. Он нервно протер платком потный лоб. Старый толстяк испугался не столько за судьбу ребенка, сколько за собственную шкуру. Ведь если королева начала свое правление с приказа зашвырнуть ребенка в подземелья, то что будет далее? Ежедневные экзекуции и публичные казни за малейшие ошибки в уборке дворца, в готовке обедов? А что тогда будет министру за малейшую оплошность? Старому заядлому гедонисту было даже страшно вообразить себе такое. От подобных размышлений его бросило в холодный пот и забило дрожью.
– Нет-нет, министр. – холодно прозвенел голос королевы – Вы вырвали все из контекста.
И королева вновь одарила Арка ледяным взглядом.
– Покинь мои покои немедленно. – процедила она сквозь зубы – У меня много дел.
Арк вылетел из кабинета королевы так же быстро, как и влетел в него, но семена недоверия уже были заложены в добрый грунт. Министр сельского хозяйства уже совершенно позабыл, о чем они с королевой беседовали перед приходом Арка. Теперь его мысли занимала та несчастная мученица «девочка», томящаяся в темнице по приказу королевы Ванессы. Министру хотелось узнать, за что же ребенка заключили за решетку.
Будь Арк не столь смышлен, судьба Земля могла сложиться совсем печально. Королева Ванесса произвела на свет всего одного отпрыска, однако, умом и ловкостью равного пятерым принцам. Королева была чрезвычайно горда, рассказывая гостьям из дружественных королевств о том, как смышлен ее сын, и Арк спешил доказать правдивость слов матери. Во время приема королевой делегации из королевства Яндила, Арк сыграл на лютне песню собственного сочинения. Песня содержала нелестные строки о придворных дамах и фрейлинах своей матери. Но отличалась лёгкостью в запоминании и складностью рифм. В следующий раз, когда королева уже запретила Арку играть на приемах, он не растерялся, и распустил несколько слухов о новом поваре, стряпня которого абсолютно не нравилась принцу. Конечно, в тот вечер никто не притронулся к закускам и на следующий день повара выставили за ворота замка ( больше о нем никто никогда не слышал). В показательных сражениях принц то и дело ронял свой меч к ногам ближайшей леди, и, поднимая его, острием приподнимал ее многочисленные юбки, обнажая тощие бледные щиколотки. Иной раз смотря выступление приглашенной актерской труппы, принц устраивал собственное представление. В лучшем случае он разваливался на стуле и делал вид, что громко храпит. В худшем постоянно делал актерам замечания, поправляя их реплики