Фёдор иногда сворачивает чуть в сторону, то поваленное дерево обходя, то особенно густые заросли кустов малины (ну, по крайней мере, в темноте я решил, что это малина).
– Фёдор, может, фонарики включим? Мы же не кошки, чтобы в темноте видеть.
– Да тут такое дело, забыл я фонари-то, вот такие дела.
– Как так – забыл? – я даже приостановился.
– Да ничего! Про фонари – это я так, для тебя собирался взять, чтобы с непривычки не спотыкался, а я-то без фонаря всегда, вот глаза и привыкли. Да и поляна там большая, у землянки, всё увидишь при луне. И спичек у меня полно, если что.
Начиная медленно закипать, всё равно не показываю ему, что мне не по себе. Как можно забыть фонари, когда идешь ночью в лес? Помотав головой, продолжаю идти за тёмным силуэтом горе-проводника.
– Сейчас вот прогалину пройдём, и там чуть левее заберем, а после уж всё время прямо, – он спокоен, и я тоже немного успокаиваюсь, слыша его уверенный голос.
Лес не абсолютно бесшумен – это я понимаю не сразу, а только начав прислушиваться. То зашуршат кусты вдалеке, то слабый ветерок зашумит высоко в кронах, а однажды какой-то мелкий зверек шмыгнул в сторону прямо из-под моих ног – то ли мышь, то ли ящерица. Иду дальше, осторожно ступая строго за местным Сусаниным, стараясь, по крайней мере, различать, как он обходит небольшие препятствия. Тем временем, над головой раздается шум, смотрю вверх и вижу силуэт птицы – шум издают её крылья. Успеваю заметить, что она достаточно крупная, прежде чем обитательница леса улетает из виду. Через пару минут мы выходим на прогалину, и яркий лунный свет неожиданно заливает всё пространство вокруг. Луна висит над нами, крупная, необычно синевато-зеленая, словно набрякшая гноем опухоль. Озноб проходит по моей спине от этого одновременно неприятного и завораживающего зрелища. Фёдор оборачивается и внимательно смотрит на меня.
– Ну, чего застыл? Идёшь?
– Да иду, куда я денусь… – а деться уже хочется куда-нибудь подальше отсюда. Но говорить об этому ему я не планирую, конечно – не поворачивать же обратно, уже начав этот странный путь? Да и потом, это же экстрим, опять попытался я убедить себя – ночью увидеть жилище давно умершей ведьмы. Убеждение вышло слабым, но какое уж было.
И снова над нами птица, теперь я уже могу рассмотреть её. Да это же сова, понимаю с удивлением! Белая сова делает пару кругов над нами, словно привлекая внимание к себе, и с криком улетает обратно, словно зовя за собой. Фёдор нетерпеливо машет мне, вставшему и засмотревшемуся на неожиданную лесную гостью. Киваю и прибавляю шаг. Вскоре сова возвращается снова. На этот раз крик отчётливо зовущий и жалобный, она так же долетает до нас и быстро летит обратно. У меня почему-то щемит сердце, и мысль пойти обратно, в ту сторону, куда она опять улетела, уже не кажется такой уж глупой.
– Ну, ты как, до утра тут решил остаться? –