Самое широкое место долины: меж двух хребтов и самым началом леса, – оказалось занято широкой ровной площадкой, заполненной путаным переплетением множества извилистых ручьёв и одиноко произрастающих, – а так же растущих напротив, весьма плотно друг к другу, – деревьев крупных пород.
В самом центре площадки виднелся большой пруд, – окружали который, кажется, плакучие ивы.
По периметру участок украшали немногочисленные, но очень яркие пятна цветников с вытоптанными вдоль и вокруг них пешеходными дорожками, – в некоторых местах окаймлёнными двойными линиями кустарниковых зарослей.
Площадка производила впечатление некоторой небрежной запущенности, однако при всём при этом запущенность эта вовсе не лишена была своеобразной привлекательности.
Далее, – уже вглубь долины и до самого её окончания, – виднелись ещё множественные водоемы, – меньших и намного меньших размеров, нежели основной, «парадный» пруд, – но они все были расположены на участках совершенно диких и людьми, кажется, не тронутых.
Помимо источников пресной воды, полноту долины так же составляла обильная растительность: поляны, лужайки, многочисленные кустарники и деревья.
Деревья местами составляющие целые рощи.
Ближе к завершению долины, с левой стороны, – на окраине одной особенно обширной рощи, – издалека проглядывались какие-то каменные постройки (либо это были просто хаотично разбросанные валуны огромных размеров, которым игра света и тени придала вид чересчур величавый).
Стелла глядела на всё то, что окружало её, как бы со стороны, а при наступлении тех моментов, когда ощущение реальности становилось для неё чересчур зыбким (и она вновь начинала чувствовать себя героиней собственного чересчур яркого сновидения) она сразу же живо представляла себе картину своего стремительного падения вниз – с высоты плашмя на землю.
Сразу после этой фантазии руки её сами собой крепче прижимались к тёплой (и потому так похожей на настоящую) спине сидящей перед ней женщины.
***
Когда полуоборотень принялся за окончательное снижение, над линией горизонта оставалась видимой лишь четвертинка оранжево-красного круга солнца.
Всё время держась право, огромный кулик долетел примерно до середины долины и здесь же приземлился – на плоской, заросшей травой поляне, рядом с небольшим водоёмом и недалеко от произрастающей в этом месте рощицы, упирающейся в подножие хребта.
У Стеллы во время пути то и дело прерывалось дыхание, и только теперь, – встав, наконец, ногами на твердь земли, – она смогла вдохнуть воздух полной грудью.
Чибис на это действие отреагировал весьма быстро: он склонил голову и по-птичьи, наискосок, глянул на неё.
«Приятно было познакомиться с тобой, избранная».
И тут огромная птица