Анджела: Или…
Тициано: Нет никаких «или». Или будем молчать.
Смеемся.
Фолько: Обратил внимание, никто не звонит?
Тициано: Да, правда. Как прекрасно иногда просто помолчать.
Фолько: Они все попадают на меня, а через меня-то не прорвешься! «Нет, Тициано нет. Он ушел в себя… Нет, не знаю, надолго ли… Может, на несколько месяцев, а может, и дольше… Нет, ни с кем не говорит. Нет, номера не оставляйте, он все равно не перезвонит».
Смеемся. Отец ест еще одну картофелину. На его взгляд, картошка из Орсиньи худшая в мире.
Тициано: Ну расскажите мне что-нибудь, какие-нибудь забавные истории, развлеките меня. Сколько я вас развлекал!
Мама смеется.
Фолько: Па, больше не хочешь?
Тициано: Нет. Холодно, прямо дрожь по спине… А ты даже майку не наденешь? Вот аскет, а? Садху!
Анджела: Да, Фолько, посмотри, как мы тепло одеты!
Тициано: Хотя какие мы садху! Мы просто обычные болваны против них.
Фолько: Садху no cold!
Смеемся.
Это повторял мой приятель Калу Баба, когда ходил босиком по снегу. Этому бы у него поучиться. Садху no cold – это одно из их правил. Садху никогда не должен мерзнуть: холод, по сути, всего лишь иллюзия.
Тициано: Да, и воспаление легких – это тоже иллюзия.
Фолько: Нет, правда, они ходят по горам в одной легкой накидочке.
Анджела: Да и наши монахи не так уж тепло одевались. Это священники всегда носили толстенные сутаны.
Тициано: Черт, прямо мурашки по спине!
Анджела: Сильно замерз?
Тициано: Какой-нибудь фильмец был бы сейчас в самый раз.
Анджела: Тициано, поешь яблок из компота, еще теплые.
Тициано: А фильма хорошего нет?
Фолько: Есть «Королева Марго». Вроде, неплохой.
Тициано: Что за «Королева Марго»? Мертвые там есть?
Фолько: Много.
Тициано: Значит, это то, что надо!
Фолько: Это же о самом большом кровопролитии за всю историю Франции. XVI век. Хороший фильм!
Мама иронично потирает руки.
Анджела: Ммм!
Тициано: Анджелина, это не для тебя. Ты не поймешь даже, кто убийца.
Фолько: Убийцы католики и протестанты.
Тициано: Ну, это естественно.
Фолько: Хороший-хороший, можно посмотреть. Он даже какие-то призы завоевал.
Тициано: Ой-ой-ой!
Говорит в сторону, будто с кем-то, кто стоит за дверью.
Мама, уже иду. Подожди! А дедушка тоже будет?
Фолько: На том свете? Вот и разузнаешь у него в подробностях семейную историю.
Отец усмехается.
Тициано: Куда, черт побери, делся дед?
Фолько: У меня тоже была бы к нему парочка вопросов. Все путаюсь в родственниках. Вот бы расспросил его.
Анджела: Это как?
Фолько: Подходишь к нему и спрашиваешь: «Кем был твой отец?» Потом к следующему. И так добираешься до самых древних предков,