Да, Америка – паталогически расистская, несправедливая, дискриминационная страна. Это заложено в системе. Об этом очень хорошо говорят пожилые американские индейцы: «Каждый раз, когда побеждали мы, это называлось бойней, а когда они убивали наших женщин и детей, это называлось победой».
И так было всегда. Белые прибыли на этот континент в полном убеждении, что он вверен им самим богом и что они должны завоевать его любой ценой: каковы бы ни были жертвы и какие бы препятствия не стояли на их пути. Так они считают и по сей день. Это у них в крови. Все эти декларации, билль о правах36 – пустые слова. Суть остается прежней. Американское общество страдает засевшей вглубь болезнью: они считают себя помазанниками божьими, и это оправдывает все, что они делают. Не любят они ближнего своего. Нет у них этого. И пытки в Ираке этому подтверждение.
Сейчас в Америке не меньше дискриминации, чем раньше. Дискриминация была и остается. Несмотря на свободы, которые они предоставляли тем, кто приехал туда, как мы, и, пользуясь ими, мог жить, это страна огромной социальной несправедливости. Вот все, что я увидел в Америке. Мое поколение оценивало Америку негативно. Сейчас же все подделывается и фальсифицируется так, что Америка предстает в белом свете. Нельзя и слова против сказать, на тебя сразу набрасываются с обвинением: «Да ты антиамериканист!» Это уже стало почти ругательством.
В те времена были серьезные конфликты между белыми, черными и полицией. С нашим другом Шоу Синмингом мы познакомились, когда вместе бежали от полиции до кампуса Колумбийского университета. Мама бежала плохо – она была беременна тобой, – поэтому он нам помогал. С ним мы очень подружились.
Ты, Фолько, чуть не родился на Кубе. Я не хотел, чтобы мой сын появился на свет на территории США, и мы уже связались с одним представителем Кубы в ООН, чтобы получить кубинские визы и отправиться в Гавану, где ты и должен был родиться.
Фолько: Но я все-таки родился в Нью-Йорке. А еще вы хотели назвать меня Мао, это правда? Какое счастье, что сотрудник в загсе не хотел записывать меня под этим именем.
Тициано: Да, можно сказать, что тебе повезло.
Все американцы, с кем мы завели дружбу, были из левого движения. Многие из них впоследствии стали настоящими революционерами и кончили плохо. Один большой интеллектуал, отличный парень, покончил жизнь самоубийством – ты знаешь, они ведь были больны Че Геварой. Одна девушка, Кэрол Брайтман, наша добрая приятельница, позже возглавила организацию Weatherwoman. Другой близкий друг, Джон МакДермотт, руководил журналом Viet-Report, самым антивоенным журналом Америки. Еще был некий Джей Джей Джейкобс – он попал