Кайла лежала, пытаясь уснуть, но ум ее был растревожен. Мысли вернулись к тому вечеру, когда перебравший вина Родди приставал к ней в коридоре, и, несмотря на тепло, идущее от камня, по телу пробежали холодные мурашки отвращения. Мужчины пытались порой познакомиться с не поближе, но мать всегда говорила ей не спешить и не позволять никому лишнего до свадебной ночи, да девушка и сама не торопилась, хоть юность и требовала своего. Ей хотелось, чтобы и у нее был кто-то, с кем можно сбегать и танцевать подле костров в ночь середины лета, с кем можно целоваться, спрятавшись за раскидистый куст сирени в саду.
Живя в замке уже два года, она видела, как развиваются отношения, от осторожных пожатий руки в полумраке трапезной до духова камня и благословений, но также видела и другое – тайные свидания на чердаке, а потом заплаканная девушка с животом уезжала к матери в деревню, а оттуда возвращалась лишь после рождения ребенка, если за ней сохраняли место. Детей, рожденных вне брака, называли обычно духовым племенем и часто помещали на воспитание сиротские дома, либо отдавали в семьи кузнецов, пекарей и прочих работников, где ребенок мог бы выучиться профессии. Иногда матери оставляли их при себе, поскольку внебрачные отношения и дети, рожденные в результате таких связей, порицались, но большим позором не считались.
Кайла слышала, как служанки болтали на кухне, будто в прежние времена таких детей просто относили в лес, к озеру или в горы, да там и оставляли. Считалось, что духи нашептали человеку и сбили его с пути, соблазнили на дурное, а раз ребенок родился по наущению духов, то им и надо его отдать, чтобы задобрить их и заодно избавить семью от духова отродья.
Девушке сложно было поверить, что когда-то и правда существовали такие жестокие обычаи, и нынешние порядки ей нравились куда больше, хотя в душе она не одобряла отношений до брачного обряда.
«Будет ли и у меня когда-нибудь муж и ребенок? А то на приданое наберется, а толку то, если не будет никого, кто захотел бы женится на мне? Конечно,