Офицер молчал и тоже, казалось, переживал. Изаму, которого было договорено с этого момента называть только Владимиром, с любопытством разглядывал убегающие картины придорожного пейзажа, что-то напевая себе под нос. Синтаро не мог понять, на каком языке пел его друг. Ему показалось, что Изаму поёт сразу на двух языках, японском и русском.
– Прощай, – произнёс Михаил, обращая свой внутренний взор к любимой женщине. В то же время он поймал мимолётный, немного удивлённый взгляд капитана, и тут до него дошло, что он произнёс русское слово совсем не задумываясь. Оно, как и имя Ядвиги, уже не нуждалось в переводе, его произносила душа. «Теперь я русский», – с волнением вдруг осознал Михаил. В первую секунду испугавшись этой мысли, он оглянулся на друга, а затем почему-то улыбнулся, и стал напевать вместе с Изаму: …Про степного сизого орла, про того, которого любила, про того…
Философия жизни.
До Находки из Владивостока пришлось добираться целый день. Битком набитый катер, долго не мог отшвартоваться от причала из-за встречного ветра, но, наконец, вышел из бухты, и взял курс на восток, огибая левым бортом высокие зелёные берега. Первое волнение постепенно ушло, и теперь Михаил мог спокойно наблюдать за людьми, за чайками, за облаками. Незаметно берег исчез в сером тумане, Михаил поёжился и стал искать более тёплое место в трюме, там было душно и тесно. До Находки шли целый день. Всё это время Михаил думал о женщине, которую хотел увидеть снова. Прошло два года с тех пор, как он покинул лагерь, за плечами осталась разведшкола, впереди целых полмесяца законного отпуска, первого в его жизни. Михаил был готов к настоящей работе. В мыслях он возвращался в своё прошлое, и представлял какой могла быть их встреча, в памяти возникали образы проведенного в лагери времени, и от предвкушения встречи с Ядвигой его немного лихорадило. Наконец, катер пристал к причалу. Снова выглянуло солнце. Сойдя на берег, Михаил надел тёмные очки, и, проверив вещи, пошёл искать дорогу. Выйдя за город, он стал пытаться остановить попутку, но это долго не получалось. Отчаявшись, он пошёл своим ходом, закинув саквояж за плечо. Через пару километров Михаил увидел стоявшую на обочине крытую бортовую машину с поднятым капотом.
– Что, браток, сломался? – спросил Михаил, заглядывая в открытый двигатель. Молодой солдатик коротко взглянул на него, немного растерявшись от встречи с незнакомым человеком, и нехотя пробурчал себе под нос. – Чёрт её маму знает.
– Мама тут не причём. Ты подачу топлива смотрел? – бесцеремонно поднимаясь на подножку, спросил Михаил, понимая, что эта машина может быть хорошим шансом, чтобы добраться