Отец не обращая внимания:
– В этот раз вишню возьмём.
– А я уже и позабыла, когда они погибли, Андрюшкины родители?
– Мам, я не помню, – немного раздражённо ответил я. – Не хочу об этом.
Мы ели молча. Через время отец налил ещё стопку.
– А почему с Ирочкой не пришёл или она на учёбе? – полюбопытствовала мама.
Я тяжело вздохнул:
– Расстались мы.
– Как расстались, когда? – она сделала испуганный вид.
– Месяц назад.
– И почему расстались? Такая умная, красивая девочка. Филолог! Почему расстались?
– Почему, почему, – вмешался отец. – Дело молодое, сегодня встречаются, завтра расстаются. Подумаешь. Вот если бы в армию пошёл, и она дождалась, тогда, да! Проверил бы её, что называется…
– Оставь свою армию, Витя, учиться надо, а не воевать! Войны потому и случаются, что людей глупых много, чуть что сразу война. Сразу драка! Договариваться не умеют.
– Учат в армии договариваться и что делать учат, если договорится невозможно.
– Глупости!
Отец задумался:
– Армия, конечно, в балаган превратилась, но всё равно… Министр обороны ворует, – это гиблое дело. Министр!.. – отец разжевал это слово и выплюнул. – Министр обороны, а в форме я его не видел ни разу.
– Ничего страшного, что не служил… – стояла на своём мама.
– А я хотел бы, – признался я. – Если бы всё было нормально, с удовольствием бы в армию пошёл.
У меня врождённый порок сердца.
– Так ты, может, теперь к нам переедешь? – спросила мама. – Что твоя общага, да ещё и в одиночестве, не постирать, ни приготовить нормально. А я на пенсии, хоть кушать будешь регулярно.
– Я подумаю, мам, – ответил я с полным ртом. – Мне к работе ближе.
– Так ты ж в другое место собираешься устраиваться, – напомнила она.
– Всё равно ближе.
Мы сидели часов до шести. Мама больше не пила, а мы с отцом прикончили настойку. Потом позвонил Бабуин и хмельным голосом сообщил, что народ уже подтягивается. Я сказал, что скоро буду.
– Ну, Андрюшке привет передавай, – напомнила мама, когда я обувался, ощущая лёгкий туман в голове. Иногда отцовские настойки убивали с первой рюмки, а иногда были, что фруктовое вино.
– И почаще заходи, ты же теперь можешь почаще нас проведывать?
– Могу, – кивнул я.
– И не участвуй ни в чём! – сказал отец, застывший в двери кухни тёмным силуэтом.
– Не участвовать в чём? Это ты про что?
– В митингах всяких, – пояснил он. – Вон каждый день, какие-то митинги, марши протеста. Не живётся людям спокойно! Одни глотку готовы разорвать, если креста на шее нет, другие, если крест есть. Все чего-то против! Патриоты. Либералы. Метаются все туда- сюда.
– Опять ты Витя за свою политику!
– Я не участвую в этом, пап.
На самом деле, я соврал, иногда всё-таки участвовал.
– Ну и хорошо, а то один старик управляет толпой глупой молодёжи.
– Как