Я не мог больше это переносить. Ее взгляд вызывал у меня болезненное чувство внутреннего дискомфорта. Хватит. Я получил все, что хотел, и даже больше.
Я направился к двери.
– Куда ты? – вскрикнула она.
– Я пошел спать. Завтра поговорим. На сегодня достаточно.
Я ушел в свою комнату и запер дверь.
Но спать я не мог. Около двух услышал, как ее дверь открылась, и она начала спускаться по ступенькам. Мне было все равно, даже если она уйдет и не вернется.
Около десяти утра я встал, оделся и пошел к ней.
Она спала. Достаточно было взглянуть на ее спокойное, удовлетворенное выражение лица, чтобы понять, что она где-то достала и приняла наркотик. Она выглядела привлекательной… Серебряные волосы рассыпались по подушке, действительно хорошенькая – словно и не было этой отвратительной, распухшей, отечной морды.
Ночью, где-нибудь в переулке, она нашла фофана27, который и поделился с ней деньгами.
Я поспешно спустился вниз и вышел на залитую солнцем улицу. Не колеблясь, отправился к Расти.
Он удивился, увидев меня.
– Нам нужно поговорить, Расти, – сказал я. – Это очень серьезно.
– О'кэй, слушаю. Что случилось?
– Эта девчонка может петь. В ее голосе – удача. Я заключил с ней контракт. Это большой шанс, Расти. Она действительно может иметь успех.
Расти смотрел на меня изучающе.
– О'кэй. Так в чем же дело? Пусть поет, коль может.
– Она наркоманка.
Его лицо сморщилось от отвращения.
– Да-а?
– Я хочу вылечить ее. К кому я мог бы обратиться? Что нужно сделать?
– Ты спрашиваешь меня, что нужно делать? Я скажу тебе – он надавил мне на грудь пальцем, толщиной с банан. – Беги от нее! И как можно быстрее. Никакое дело не получится с наркотой, Джеф. Это говорю я, Расти Макагон, потому что знаю. Послушай меня, сынок, ты нравишься мне. У тебя есть голова и образование. Не путайся с этим дерьмом. Твоя обезьяна – пропащая душа. И не важно, что она может петь. Беги от нее. Она может дать тебе только горе.
Лучше бы я послушался его тогда… Он был прав. Но в то время никто на свете не мог бы отговорить меня от моей затеи. Я был одержим ею. Я фанатически верил, что голос Римы – моя удача и благополучие в жизни. Только вылечить ее – и деньги польются рекой. Тут не могло быть сомнений!
– У тебя много знакомых, Расти. Ты наверняка что-то слышал. Кто может вылечить ее? Должен быть такой врач. Голливуд кишит наркоманами. И они где-то же лечатся?! Кто лечит кинозвезд?
Расти поскреб загривок, сморщился.
– Да, ты прав, и среди кинош полно наркоты, и они частенько лечатся между съемками. Однако у них есть бабки. Это стоит большие башли. Есть такой парень, но, я слышал, он берет много.
– Говори же, скорее! Я найду деньги. Одолжу у кого-нибудь. Я должен ее вылечить. Кто он?
– Доктор