Глава 3
Танцуют все
Во втором десятилетии XX века казалось, что единственная музыка, которая имеет какое-либо значение, – это музыка танцевальная. «Одержимые танцем обитатели Метрополис Кип кружатся с ужина до завтрака», кричал заголовок в New York Times[170]. Синкопы рэгтайма соединялись с ритмами Бразилии, Кубы и Аргентины; авторы песен торопились писать мелодию за мелодией, чтобы поспеть за модой; рестораторы расчистили свои заведения от столиков, чтобы освободить место для лихорадочных танцоров фокстрота и гибких поклонников танго. Причиной тому были как демографический сдвиг, так и инновации в области музыки и танца, и дух этого времени можно уловить, проследив два контрастирующих сюжета, связанных с ключевыми фигурами той эпохи: Ирвингом Берлином и участниками танцевального дуэта Верноном и Айрин Касл. Берлин и чета Касл вместе покорили Бродвей в 1914 г. с музыкальным ревю под названием Watch Your Step, но к славе они пришли разными путями, и их истории проливают свет на два главных мифа того, что вскоре стало именоваться «эрой джаза».
Берлин, настоящее имя которого – Израиль Бейлин, родился в России в 1888 г. и прибыл в Нью-Йорк с родителями в возрасте пяти лет. Его отец, еврейский кантор, умер, когда Изе было тринадцать, и вскоре мальчик стал жить один в Нижнем Ист-Сайде, исполняя песни за чаевые в забегаловках. Он выучился основам ремесла, работая поводырем у слепого певца по имени Слепой Сол, подобно многим сельским блюзовым певцам, которые начинали свою карьеру поводырями слепых черных исполнителей. Как и они, Берлин так никогда и не выучился читать ноты и опирался на устную традицию, в силу чего ранние авторы, писавшие о нем, часто принимали его песни за народные. Он, однако, не бродил по пыльным дорогам сельского Юга, он находился в самом сердце наиболее активной в Америке коммерческой музыкальной сцены, где песни представляли собой продукт, собираемый на конвейере и партиями отправляющийся по назначению. Берлин впервые познакомился с этим процессом, работая демонстратором песен (song plugger)[171] у Гарри фон Тицлера, человека, который, по легенде, дал Tin Pan Alley ее имя звуком своего особенно резко звенящего офисного фортепиано. Хотя это и очевидный апокриф, он, как минимум, свидетельствует о том, насколько это был выдающийся по тем временам человек. Его песни были образцами коммерческого здравого смысла, от сентиментальных She’s Only a Bird in a Gilded Cage и I Want a Girl Just Like the Girl Who Married Dear Old Dad до иронической I Love My Wife but Oh You Kid! и таких этнических номеров, как Rastus Thompson’s Rag-Time Cake Walk и Under the Anheuser-Busch. (Его брат Альберт, кстати, сочинил Take Me Out to the Ballgame.) Фон Тицлер также был главой собственной издательской компании и нанял Берлина с тем, чтобы тот спел одну из его песен на концерте в водевильном мюзик-холле Тони Пастора (по случайному совпадению вместе с ним выступали «Три Китона» – третьим Китоном был нахальный юнец по имени Бастер