Нет, надо эти разговорчики сворачивать! Какое тут ориентирование на местности, когда в голове один-единственный ориентир… Бог знает что!
Может быть, у них в Сибири вообще всё по-другому, – стылая кровь, никакого возбуждения на морозе, первый поцелуй после сватовства?..
Одинцов покосился на притихшую соседку и вдруг неожиданно для себя спросил:
– Тебе понравилось у нас на Дону?
Девушка отозвалась:
– Вы все так смешно разговариваете: «та шо», «та гля»… Открытый звук «г» и ласковые обращения даже к незнакомым девушкам: «зайка, малышка, солнышко». Когда меня так в автобусе называют, я улыбаюсь от удовольствия. У нас бы просто сказали: «Девушка, передайте деньги на билет…» Я заслушиваюсь вашей речью. Мурашки по коже. У нас говорят: «Иди ты на фиг!» А у вас такое странное выражение: «Иди ты на гад!» Так забавно! Я сначала думала, что все говорят: «иди ты на год», мол, так надоел, что лучше бы тебя целый год не было, – прыснула Арина.
– А чем лучше, если тебя посылают на фиг, я не понял? – голос Одинцова взмыл. Оба разразились таким неудержимым хохотом, что с трудом расслышали возмущённый вопль из соседней палатки:
– Эй, вы, хватит гоготать! Посмотрим, как вы завтра на трассе похохочете!..
На рассвете розовый свод палатки дал нежный отсвет. Бережным движением поправив локон, упавший на лицо девушке, Тоха прошептал:
– У тебя розовые волосы, как перья у птицы Фламинго…
Арина притихла, переживая: их разговор наверняка слышали ребята. Стыд головушке!
Выждав, девушка оперлась на локоть и прикоснулась взглядом к лицу мгновенно уснувшего парня. Обычно, описывая людей, она сравнивала их с актёрами кино, певцами, спортсменами. Этот человек не напоминал никого. Казалось, она впервые видела такое красивое мужское лицо. Ей нравилось всё: приподнятые вверх брови, сходящиеся у переносицы, чуть выпуклый аккуратно вылепленный лоб, прикрытый мягкой прядью. На слегка выступающем подбородке она рассмотрела едва заметную симпатичную ямочку. Ещё днём Арина оценила, насколько притягательны его глаза, затаённого зелёного цвета. Теперь, разглядывая спящего, она поняла, что выразительность его взгляду придают тёмные, по определению бабуни, – «богатые» ресницы. В рисунке губ она усмотрела что-то очень трогательное и доброе – добрые человеческие губы. Будь он девчонкой, помада не понадобилась бы, подумала девушка, сдерживая желание обвести пальцем приметный ободок вокруг его рта. Она вдруг вспомнила слова какого-то мыслителя, вычитанные в одной из книг, привезённых отцом из Москвы: уста выражают мысль человека, а лицо – это мысль природы. Вот так посмотришь на лица прохожих, – какие разные по качеству мысли заложены в них. Есть откровенно страшные, есть забавные… а вот эта спящая мысль природы – просто прелесть! – заключила она. Любуясь лицом мужчины, Арина нараспев прошептала:
В розовой палатке —
розовые лица.
Розовому парню
розовое снится:
розовым