– Знаешь, чего мне сейчас больше всего хочется? – шепнул, наклоняясь к самому её лицу. Девушка, не успевшая переключиться, пожала плечами.
– Мне хочется тебя обнять… Я разволновался, как дурак. Тебе сколько лет?
– Восемнадцать.
– Не страшно так далеко от дома? Как тебя мать отпустила?
– Так я не одна – с Полиной… Толя, это не стихи? Я пишу глупости, и вы боитесь сказать?
– Да нет, радость моя, это именно стихи. – Одинцов с трудом сдерживая желание от души прижать к себе эту ненормальную девчонку, неохотно лёг на спину. – Стихи. И боюсь я совсем другого… Я не ошибся, кожица у тебя тоненькая. Похоже, у нас здесь девушки взрослеют раньше, чем у вас на севере. Так вот, послушай меня внимательно, – Одинцов старался удержать голос в предложенной ею заговорщической манере. – Я бы не хотел тебя видеть рядом с Грайворонской, с той, которая тебе в отделе понравилась больше всех. Ничему хорошему ты от неё не научишься. Правда, я не знаю, насколько ты поддаёшься чужому влиянию? Но будет лучше, если ты станешь взрослеть в кругу нормальных людей. Это само по себе много значит. С кем поведёшься…
– А как насчёт вас? Вы себя относите к нормальным людям?
Шепоток в темноте звучал с явным подтекстом.
– Нет, ну вы посмотрите на эту дерзкую девчонку! – Одинцов хмыкнул, всем корпусом развернулся к собеседнице и ответил:
– Девице с таким божьим даром бояться меня не надо. Я не причиню тебе зла. Я на это просто не способен. А вот интересно, по какому принципу ты выбираешь друзей?
– Никакого особенного принципа и нет. Может быть, вы удивитесь, но друзей у меня не очень много. Четыре мальчика, с которыми я росла и училась в школе и пять названных братьев, с которыми училась в техникуме. У нас в классе было двадцать пять мальчиков и пять девочек. Но подруга у меня пока одна – Полина. С виду нравятся многие, а по душе… Как с ними можно дружить, если они не знают письма Татьяны к Онегину, не могут рассказать о Наташе Ростовой?! У нас были такие девочки в техникуме.
– Слушай, а я ведь тоже подзабыл письмо Татьяны! – признался Одинцов. – Выходит, и со мной дружить нельзя?
– Да нет! К мужчинам это не относится. Понимаете, есть две очень важные вещи… У нас в литературе нет других таких героинь, как Татьяна Ларина и Наташа Ростова. В них – всё, что может быть лучшего в нас – девушках, женщинах. Но это героини, созданные авторами-мужчинами. Понимаете? Мужчины выписали для нас как бы образец, идеал