– Еще один начальник, – пробурчал темный человек, и добавил:-Меня в Ереване представляли на должность зав лаборатории в университете, но прокатили, конечно.-Здесь он издал горький иронический смешок и с особым выражением посмотрел на Давида.
– А почему прокатили-то, – поинтересовался Давид. Вартан еще раз хмыкнул, выпустил дым и с неожиданной злобой ответствовал:
– Че непонятного: нужно еврея было поставить, они ж везде….
Давид оторопел от неожиданности и открыл было рот, пытаясь сформулировать адекватный ответ, но в этот момент крутящийся вокруг Сэнди стал хватать их за рукава, одной ручкой указывая в направлении Прорыва, а другой трогая запястье, где подразумевались часы: наступало время планерки. Пришлось быстро двигаться обратно, не закончив ставшей интересной дискуссии. Заноза, оставленная ученым армянином, была довольно чувствительна, но разбирательство на месте не предвиделось, и пока Давид решил быть с “этим типом” поаккуратнее.
Парадная лестница Прорыва, по которой впервые после выхода на работу поднимался Давид, отличалась большей шириной и когда-то цветастым, а теперь блеклым линолеумом; вела она в начальственный отсек, где солидно смотрелись массивные двери с обеих сторон небольшого верхнего холла: слева – кабинет президентши с табличкой “Барбара Снайдерс”, табличка на двери справа гласила “Вице-Президенты”, а к дальней двери с той же стороны был пришпилен кусок картона, на котором черными буквами было начертано “Конференц-Зал”. В дальнем левом углу просматривалась кухонька со столом, украшенным кофеваркой, бумажными стаканчиками, пакетиками сахара и прочей стандартной утварью; доносящиеся оттуда запахи были так же стандартны и аппетитностью не отличались. К быту американских компаний Давид давно привык и, оказавшись на верхней площадке, даже ухом – а точнее носом – не повел. Следуя примеру мрачного армянина, он плеснул пол-чашечки кофе в бумажный стаканчик, сыпанул, не примерившись, сахарку и вслед за Вартаном двинулся в сторону зала. Периферийным зрением заметил еще одну, узкую маленькую дверь в правой стене между “вице-президентами” и “конференциями”, по виду напоминавшую дверь в кладовку или иное служебное помещение. В отличие от остальных, по-американски незапертых, эта невзрачная дверь без ручки, как позже установил Давид, была закрыта на ключ.
К моменту входа в “зал”, оказавшийся обычной скучной комнатой заседаний, там находились два человека: сидевший неподвижно и важно Раджив Патель и склонившаяся над толстой тетрадью Алисон. Индус был в рубашке с галстуком, темен и молчалив. При виде Давида он немного оживился и приветливо помахал рукой в направлении новичка; Ученая дама, напротив, даже головы не оторвала от толстой тетради. Давид и Вартан с разных сторон, стараясь не смотреть друг на друга,