Таким образом, академик Яновский был выдающимся специалистом в области древне-русской истории, изучил все, что было написано по этому вопросу до него, сам написал множество научных трудов, сделал несколько открытий в понимании темных мест «Слова о полку Игореве», а так же множество других открытий, в большинстве своем явившихся открытиями лишь для специалистов, потому как народ наш в общей своей массе как не знал своей истории, так ею по-прежнему не интересовался. По такому поводу под старость Альберт Витальевич позволил себе себя же побаловать сочинительством исторических романов и своей беллетристикой прославился уже не только в среде околонаучной, но среди самого широко круга читателей.
Академик Яновский был в своей области светилом первой величины, в науке вообще – светилом заметным, в литературе – заметной фигурой, а в жизни – человеком слегка не от мира сего. Он был добр, мягок, доверчив и по-детски наивен в вопросах быта и вообще в тех вопросах, что касались его существования, не как существа одушевленного и в высшей степени одухотворенного, но как наделенного обликом телесным. Не будь Натальи Павловны, его первой и единственной жены, совершенно неизвестно, чем бы этот телесный облик академика Яновского питался, во что и как одевался и каким бы образом благополучно просуществовал до весьма преклонных лет.
Наталья Павловна же не только скрашивала своим незримым присутствием его домашнюю жизнь, но еще и родила ему сына, названного Виталием в честь деда. Так как Альберт Витальевич стал счастливым отцом в возрасте довольно солидном, а именно в сорок девять лет, то сына своего он любил безмерно, отчего нещадно баловал и позволял все, что заблагорассудится в том смысле, что чего только рассудок не пожелает во благо. Конечно, отсюда исключались такие вещи, как поджигание антикварных диванов, изрывание старинных фолиантов на самолетики, дорисовывание мало известных картин передвижников до более известных и прочие шалости этого направления.
Будучи трижды порот отцовским ремнем, пусть только в виде устрашения, а не реального телесного наказания, маленький Виталик тут же переключился на вещи менее ценные. Он обклеил уродливыми переводилками весь кафель в кухне, создал на новом линолеуме, постеленном в кладовой, линогравюру, довел до совершенства обои в прихожей, выстриг маникюрными ножницами, незаметно похищенными у матери, волшебные круги на коврах и однажды в виде исключения испек праздничный пирог. Но исключения не получилось, соседи вызвали пожарных и только вовремя подоспевшей из магазина Наталье Павловне каким-то чудом удалось спасти свою кухню от хлещущего водой и пеной пожарного брандспойта.
С тех пор решено было маленького