– Почему ты так решил?
– Она же твоя сестра и если она была похожа на тебя, то значит, ей повезло с внешностью.
– Она была красива, но на меня совсем не похожа.
– И какой же ты была?
– Я была высока ростом, с большой грудью, рыжеватая, с веснушками и довольно мясистым носом. Но влюбился ты в меня.
– Прости, но у меня своё виденье прекрасного.
– У тебя – своё, а у Сергея Ивановича Пермякова – своё.
– Так значит, меня звали Сергей Иванович? И на чём я, то есть он, сделал свой капитал?
– На железе и чае.
– Чае? – я удивился и улыбнулся. – Почему я этого не помню, а ты помнишь всё?
В моём вопросе звенело разочарование, но при этом сквозившее самым настоящим весельем. Я не мог объяснить этого состояния; оно было похоже на лёгкое полоумие и чуть пугало меня.
– Почему? – повторил я.
– Потому что я не желаю больше страдать, – скорбно ответила Роза. – Хватит с меня.
– Страдать? – я удивился такому странному ответу, и улыбка моя тут же растаяла. – О чём ты?
– Ты убивал меня, словно избавлялся, – спокойно ответила она, но для чего-то выше подняла подбородок, и это движение головы походило на укор.
– Это неправда, – замотал я головою.
– Три раза, – продолжила Роза.
– Ты хочешь сказать, что я кровожадный убийца? Значит, я не способен любить?
– Ты запрограммировал свой дух, своё существо, свою реальность на то, чтобы с твоей любимой случалось что-то страшное. Мощь таких фантазий зловеще прекрасна, но красота подобного помешательства почти неуловима. Я этого не понимаю. Никто это не поймёт. А это происходило постоянно. Но всё-таки ты любил. Любил страстно, ненормально, до одури. А я любила тебя, и каждый раз становилась жертвой.
– Почему я не могу этого вспомнить? Возможно, если бы я…
– Два раза ты меня душил. Катю, помнишь? Ты планировал сделать это иначе, выстрелить из своего браунинга. Он всегда был при тебе.
– Но зачем мне это было надо?
– Ты ревновал меня к Пастухову.
– А это ещё кто?
– Ты думал, что он мой любовник.
– Всё, хватит, – я замахал руками и отвернулся.
– Ты просто помнишь только то чувство, что испытывал ко мне. Здесь ты должен вспомнить всё остальное. Ты должен поклясться мне, что этого не повториться. У тебя будет только один шанс сделать всё правильно после твоего возвращения. Всё должно быть иначе. Я думаю… Понимаешь?
– Господи, так как же я сдержу клятву, если ничего не помню.
– А Господь тут не причём. Ты здесь благодаря совсем другому созданию. У меня с ним договор. Срок скоро истечёт, а ты так ничего и не вспомнил.
– Так помоги мне вспомнить, помоги, – проговорил я чуть осипшим голосом.
– Не могу. Это не моя власть.
– Ты для меня Роза, понимаешь? Ни Катя, ни Дороти, ни кто-либо ещё. Ты – Роза.
Всё происходящее походило на сумеречный сон; медленно рушащиеся тёмные готические башни, а из-под их обломков пытается