Однако он ошибся в сроках. Европа напропалую веселилась и тратила деньги на удовольствия, мало обращая внимания на нарастающий гул «французского Везувия».
Минуло еще пять лет.
Питер и Пауль, завершив обучение, по цеховым законам должны были для усовершенствования своего мастерства отправиться в странствия по землям и городам, подвластным вдовствующей правительнице Священной Римской империи Марии Терезии Вальбурга Амалии Кристине – женщине по истине выдающейся, о которой у нас мало знают.
Ганс отправил их в дорогу, снабдив прочной одеждой и теплыми шерстяными плащами для защиты от дождей и ветров, крепкими башмаками – ведь, путь обоим предстоял не близкий, а Розмари вложила каждому в дорожные мешки по паре связанных ею шерстяных носков и ночных колпаков, чтобы молодые люди не простудились, ночуя на постоялых дворах. Кроме этих необходимых вещей в мешках нашлось место для копченой бараньей ноги, вареной телячьей печенки, десятка вареных яиц, каравая ржаного хлеба, пирога с тушеной капустой и банки со сливовым вареньем. Питер и Пауль, как все молодые люди, любили полакомиться сластями, которыми их по воскресным дням баловала Розмари.
Когда подмастерья покинули гостеприимный дом, в котором провели пять славных лет, Ганс остаток дня провел в одиночестве в своей притихшей мастерской, несколько раз принимаясь за дело, но всякий раз откладывая работу в сторону. Когда он поднялся в жилую половину дома, то застал Розмари с красными от слез глазами.
Однако, вскоре произошло событие, которое развеяло их печаль, заставило воспрять и строить сладостные планы – было получено от Альберта письмо, в котором он извещал их о своем намерении в скором времени жениться и в последующем вернуться на родину. В письме была приписка с прозрачным намеком на желательность получения денежной помощи для покрытия свадебных расходов.
Полученная новость так взволновала обоих, а особенно – Розмари, что незамедлительно Альберту была выслана значительная сумма денег из средств, предусмотрительно отложенных на старость.
Теперь им было о чем поговорить и помечтать за чашкой утреннего кофе, за обеденным столом и вечерней трапезой. Жаль только, Альберт не написал ни слова о своей невесте, что заставляло Ганса и Розмари теряться в догадках по поводу своей будущей невестки. Впрочем, Розмари ради счастья Альберта была согласна с любым его выбором.
Ганс, чья пылкая любовь к жене с годами превратилась в глубокую привязанность, был согласен ни больше ни меньше как на появлении в доме копии своей Розмари и, помня свои непростые отношения с сыном, был осторожен и немногословен при обсуждении этой темы, вызывая неудовольствие своей доверчивой супруги.
Однако, все произошло совсем не так, как они себе это представляли.
Альберт поначалу приехал один, оставив жену в Мюнхене. Теперь он был важной птицей, носил чин комерц-советника и был назначен указом короля Карла Теодора II инспектором Монетного двора и торговли в