Арго смотрит на горизонт, на цветущие пригорки и статные пальмы, заражаясь радостью друга. Поворачивая ладони, погружённые в воду, он вновь испытывает удивительное чувство превосходства – над судьбой и над собственным телом, скованным страхами, – словно его перенесло обратно в кабину падающего самолёта. Отчего-то ему хочется подплыть к напарнику и сказать что-то важное, отблагодарить или извиниться за многие глупости в прошлом.
– Помнишь, что нам однажды сказал старина Гольм? – спрашивает весело Арго.
– Чтобы мы сгинули в самой глубокой яме? Конечно, помню, – отвечает Ксена, раскинувшись звёздочкой и зажмурив глаза.
– Нет, до этого….
– Попасться в ловушку? Да уж, это было супер!
– Нет же, за день до сердечного приступа в больнице он наказал нам держаться друг друга, стоя спина к спине.
– А-а-а, ну да, и говорил он это, читая «Гомосутру» и попросив нас повторить оттуда одну интересную позу. Помнится, он хвалился, что той ночью они вместе с лечащим врачом пробовали что-то новенькое.
– М-да, не напоминай, долго же я потом не мог смотреть на доктора Рубида. – Арго вытер лицо, будто желая смыть дурное воспоминание. – Но я скорее о сути того, что сказал нам старик.
Ксена поднимает взгляд, в его лице застывает вопрос.
– Это ты к чему?
Арго подплывает ближе и расслабленно выдыхает.
– Мы с тобой здесь, – в чёртовой пустыне, и вряд ли нам вообще удастся отсюда выбраться.
– Эй, не порть весь кайф! У меня и так сложный период, сам знаешь.
– Да, только придётся мириться с мыслью, что помощи ждать неоткуда и нам, возможно, суждено так и блуждать по этой планете, не имея ни малейшего шанса найти корабль и подняться в небо.
– Ну вот, я тебя уже ненавижу!
Ксена со злостью смотрит на контрабандиста и, встав в полный рост, стремительно движется к берегу.
– Не злись! Ты не дослушал! Этим я хотел всего лишь попросить у тебя прощения!
– За что?
– За все косяки, прошлые и будущие, – Арго откашливается, – и особенно за тот, после которого ты изменился.
Ксенонец на секунду останавливается, смотрит через плечо, но затем, резко отвернувшись, медленно ступает на берег. Арго тут же следует за ним.
– Забудь, Арго, с высоты своего тринадцатилетнего опыта я могу смело заявить, что прощение – штука самая вредная.
– Да ладно тебе, я же исполнял твоё пожелание. Ты всё время делал грустные глазки, когда наблюдал, как меня в миллионный раз разрывает на куски и столько же раз собирает обратно. Только грустил ты совсем не из сострадания, а из зависти. Ты хотел стать сильнее, видеть нас равными, и я это давно подметил. Потому я и купил билет на Аргон, чтобы дать тебе шанс измениться. На моей планете в одной из лечебниц из тебя бы выжали всё необходимое для