– Вот, точно! – неожиданный поворот развеселил Сашу. – Я голосую за электричку.
– Ментам слова не давали, – огрызнулась Катя.
Саша перестал улыбаться, поднялся со своего места и подошёл к девушке.
– Давай-ка выйдем в коридор.
Катя сжала губы и отвернулась. Она опять взглянула на Гольдина.
Рудаков подождал несколько секунд, потом больно схватил девушку за руку. Катя попробовала вырваться, из глаз у неё брызнули слезы.
– Отпусти, скотина, – Катя принялась колотить по Сашиному плечу свободной рукой.
– Ты, милая, оставила бы свои уличные словечки, – наконец, Саше удалось отцепить её от кресла.
– Саша, Саша, так нельзя! – Сергей Владимирович, побледневший и растерянный, опередил их и встал в дверном проёме. – Умоляю, не ссорьтесь…
Рудаков поднял руки вверх.
– А вас, Старикан Стариканыч, я не просила заступаться, – процедила Катя, зыркнув на Гольдина. – Эх ты, Миша.
Она с лёгкостью подвинула Новикова, открыла замок и выскользнула из квартиры.
– Ну, как же так… – Сергей Владимирович топтался у порога, переводя взгляд с Гольдина на Рудакова и обратно. – Надо её вернуть… Миша, сделай что-нибудь…
– Да зачем она вам? Дура какая-то… – неожиданно громко крикнула Соня.
– Ну, Сонечка, как ты можешь так говорить!
Гольдин встал и, чертыхаясь, побрёл к выходу. Щёки у Сони пылали от гнева.
Катя шла по лестнице и рыдала. Услышав, что Гольдин зовёт её по имени, она села на ступеньку и закрыла лицо руками.
– Я не виновата, что такая. Этот Новиков… зачем он меня около себя держит? – Катя потянула Мишу за край рубашки, и тот опустился рядом.
– А разве держит? Ты сама приходишь и уходишь… И ведёшь себя по-идиотски. Саша и Соня… реагируют на твои… шалости.
– Какие шалости?! Мне хочется помогать вам. Мне ничего от вас не нужно. Зачем я время трачу на ваши тупые сборища? – Катя говорила резко, но при этом всё сильнее прижималась к Мишиному плечу. Она снова заплакала.
– Ну, всё, хватит, Сергей Владимирович ждёт. Да, то, что я здесь – ничего не значит…
– Значит. Для меня многое значит, – Катя вытерла слезы чистым носовым платком.
– Нет, не значит, – к сожалению, Миша сам прекрасно понимал, что значит, но ему совсем не хотелось это признавать.
– Если я говорю, если я хочу – значит… значит, – она улыбнулась.
Когда они вернулись, Соня посмотрела на Гольдина как на врага. Саша ласково попросил у Кати прощения. Та, не поднимая глаз, буркнула: «Велкам». Новиков беззвучно хлопнул в ладони.
Больше в этот день ничего не обсуждали. Быстро допили чай и разошлись.
– Завтра, всё завтра, – сказал Сергей Владимирович. – Но ты не волнуйся. Занятное будет путешествие. И с Местом связано…
На следующий день, в полдень, открыв своим ключом