Ну что же – надо выйти вперед и решительно взглянуть в лицо доказательству этой чужой, не моей жизни. Но можно не торопиться – пусть сначала войдут в здание, снимут куртки. Любе будет приятно показать нам мальчишку нарядным. Она им очень гордится.
Хорошая, веселая, жизнерадостная и ничем не замороченная Люба.
Глядя на то, как она скрывается за дверью театра со своим малышом, я понимаю вдруг, почему еще мысль об отъезде в Лондон вызывает во мне какой-то глухой внутренний протест. Дело не только в том, что я не хочу ни разлучаться с Мариной, ни скрывать от нее что-либо. Это мне все равно пока придется делать, для ее же пользы.
Дело в том, что я не хочу оставлять Любу в Москве без присмотра.
Не хочу оставлять ее одну в городе, где охотится Серхио.
Глава 6
С давних пор легенды о вампирах – страшилки, вернее, – полны упоминаний о том, что самыми желанными жертвами для нас являются дети. Конечно, по большей части источник этих жутких историй – попытка психологически преодолеть последствия младенческой смертности, которая так высока была в дремучем и немытом прошлом человечества. Никто тогда не знал о «внезапной смерти», которая до сих пор часто настигает новорожденных. Конечно, обнаружив еще вчера вполне здорового малыша мертвым в колыбели, обезумевшие от горя родители придумывали сказку о демоне, который подкрался к бедному ребенку под покровом ночи. Но, увы, кое-какие основания для распространенной байки есть. Вампирам и в самом деле больше всего нравится чистая кровь – без примесей неправильных продуктов, табака и алкоголя. А у кого кровь чище, чем у ребенка? Я никогда не пробовала такой сама – боже упаси: я стала вампиром, будучи матерью, для меня сама идея обнажить зубы на ребенка всегда была немыслима. Но я знала монстров, делавших это. Они говорили, прибегая к полузабытым человеческим сравнениям, что разница – как между старой говядиной и молочной телятиной.
Мерзость, даже думать об этом не хочу.
Но, признаться, мысль о том, разумно ли я поступаю, волоча Влада на детский утренник, мне в голову приходила. Я отгоняла ее, как слишком чудовищную. Недостойную меня и его: его выдержка не знает себе равных в семье, я не имею права даже предполагать, что он может сорваться в такой неподходящей ситуации. Не имею – но предполагала. И была готова принимать меры. У меня и страховка имелась в лице Гранта: обычно он на елках не присутствует, но в этот раз любезно согласился прийти.
В результате оказалось, что все мои страхи и сомнения беспочвенны. Влад, даже окруженный толпой орущих детей, сохранял завидное хладнокровие. Собственно, его спокойствие было удивительным и для мужчины вообще, не только для вампира. Не многие представители его