Решаю зайти обратно в дом. Захожу.
– А где ты был? – материнский голос из ванны.
– Лопату искал, – ответил я.
ОТЦЫ И ДЕТИ
Я травлю свое сердце любовью,
каждый день спотыкаясь в тоске.
Напишу-ка на небе кровью,
как погряз я в этом дерьме.
Так, весьма эксцентрично, я описал проводы моего любимого родственника. (К чему все это?) Уверен, что все происходящее с нами непосредственно связано с нашими семьями. И будь эти семьи более счастливыми (проплывает тень Толстого), то все бы могло произойти по-другому, а так нам требуется пожинать плоды, уже засохшего урожая. Итак, как-то раз, в один апрельский солнечный денег 1999-го на свет появился я.
«Папы нет, он где-то в России в Перми», так мне говорили бабушка и мама. В отрочестве мамы со мной рядом не было: она постоянно выезжала заграницу (чаще всего на о. Кипр), оттуда она привозила мне много разнообразных плюшевых игрушек, говорящих: «I love you», «You are the best» и т. п. Я радовался, когда она приезжала и грустил, когда она улетала в далекие края. Все эти годы, по большей части, со мной возилась бабушка.
Сейчас мне вспомнился один случай: я с мамой стоял на остановке «Домодедовская» (здесь мы живем), подъезжает микроавтобус, и она мне говорит: «Саш, иди либо к бабушке, либо к Наде». Раньше мама жила с Виктором (с сыном Нади) и таким незамысловатым образом, Надя стала моей второй бабушкой. До встречи с Надей, в пятилетнем возрасте, я знал только одно стихотворение (точнее, четверостишие) про дождик, слава там приблизительно такие: «Дождик вышел из под туч, разошелся среди круч, накричал на детвору, растворился поутру».
А вот как раз Надя обучила меня грамоте, в особенности, любви к поэзии и литературе в целом. Тогда я постиг «Варяга», «Славянку» и «Этот день победы» (Надя весьма патриотично настроенный гражданин с консервативными нравами). Каждый раз, когда я к ней приходил, мы включали радио и понеслась душа в пляс, было весело. Также Надя писала за меня домашку в тетраде (пыталась моей рукой выводить слова). Я был послушным мальчишкой, но все эти знания, казались мне не к чему, никак не хотел вникать и пр. особенно в математику, класса так до 8-9-го она все эти квадратные уравнения, все эти замысловатые иероглифы решала за меня (литература – страсть, математика – смерть). В общем, школу я не любил, хотя, кстати, хорошистом вышел, то ли заборы красил, то ли еще где-то помогал. (Впрочем, чуть подробнее о бабушке и Наде, я невольно расскажу еще в следующих главках).
Итак, когда мама решилась бросить свои улеты: она закончила спецкурсы и стала визажистом. Взаимоотношения с Витей у них стали неважными, в итоге, они разошлись. «Мужиковским вниманием она была избалована, их у нее не счесть сколько», так говорила бабушка (не Надя). В один прекрасный день, будучи на работе в салоне красоты «Шарм», у мамы заболела голова и она отправилась в аптеку, по пути ей подвернулся веселый