Вскоре он надел, перепачканную кровью, шерстяную рубаху и чужие штаны поверх своих, сделал обмотки для ног. В таком виде он решил добраться до Каданя, где правил воевода Ваклав, ещё верой и правдой служивший отцу.
Радослав медленно, пошатываясь, побрёл в нужном направлении. До Каданя расстояние составляло примерно восемнадцать лиг, или день пешего пути для взрослого здорового человека. Но Радослав был ранен, измучен и едва передвигал ноги. Да к тому же стоял трескучий мороз, на который не поскупилась сама Мара.
Пройдя немного по утоптанному при штурме мильчанами снегу, молодой князь с горечью осознал, что далеко не уйдёт и замёрзнет под стенами своего же города. Отчаяние наполнило всё его существо. Он издал крик раненного зверя, упал на колени и взмолился Перуну.
Радослав потерял счёт времени и не знал, сколько стоял на коленях в снегу. Он уже не чувствовал холода, колени его давно занемели. Мара пробиралась в его тело, дышала на него своим ледяным дыханием, желая лишь одного, чтобы молодой князь перестал сопротивляться – упал на снег и заснул мёртвым сном.
Радослав не мог ни кричать, ни плакать от отчаяния и бессилия. Сознание его постепенно уплывало куда-то вдаль. Он уже видел матушку, отца – родители звали его к себе. Молодой князь невольно потянулся к ним. Матушка поцеловала его полными влажными и тёплыми губами сначала в губы, затем в щёки и лоб. После уткнулась ему в грудь. После чего из уст матушки отчего-то раздалось конское ржание…
Невольно Радослав очнулся. Перед его расплывавшимся взором стоял конь. Он ещё раз для пущей верности уткнулся тёплыми губами молодому князю в лицо и тихонько заржал.
Радослав возликовал: вот оно спасение! Слава Перуну! Бог откликнулся на его мольбы. Вероятно, конь сбежал из разграбленного города и теперь бродил по заснеженному полю, ища пристанище. Радослав, зацепившись за конскую упряжь, с трудом поднялся. Конь был под седлом и прикрыт дорогой шерстяной попоной. Радослав решил, что он принадлежал погибшему кмету или сотнику.
Он медленно забрался в седло. Окоченевшими пятками ударил коня по бокам и отправился в путь, в Кадань. Города он достиг утром, когда уже высоко стояло солнце. Конь с седоком приблизился к городским воротам. Стражники, увидев измождённого окровавленного всадника, да ещё и на хорошем боевом коне, тотчас поспешили к нему. Радослав буквально рухнул к ним на руки и прошептал:
– Я – князь Радослав… Жатец захватили мильчане… Отведите меня к воеводе…
Перепуганные стражники на руках отнесли молодого князя в дом воеводы Ваклава. Тот, увидев Радослава, тотчас же признал его. И приказал кликнуть знахаря, приготовить князю баню, чистую одежду, еду.
Знахарь внимательно осмотрел раздетого Радослава и изрёк:
– Рана на плече не серьёзная, кость не задета. Заживёт, как на собаке. Остальное – царапины. Ты, княже, в баньке попарься с мороза-то. А я потом рану тебе зельем смажу и перевяжу.
– Некогда мне париться…