Сокрытое в камнях. Алексей Николаевич Мутовкин

Нуониэль кряхтел, старался. Деятельность занимала его. Пусть никто не хочет с ним разговаривать! Они сколько угодно могут думать, что волков убили из-за него! Это нелепо! Да, требовалось принять решение. И быстро! Мог ли Ланко Сивый гарантировать, что варвары не тронут союзниц? Сразившись с этими морскими налётчиками, выжил бы он – юный посол? Яростны и искусны в бою люди полуночи, а покинувший Школу нуониэль посетил всего несколько уроков ратного дела. По правде сказать, он только и умел, что вынимать из ножен меч. Тренировал он этот приём каждый день. Даже если рядом не оказывалось меча, Тим использовал палку. Кривую, короткую – совсем не похожую на тонкие, остроконечные мечи братьев. С палкой Тимберу нравилось больше, ведь с ней движения выходили ладно.

      Когда работа была завершена, Тим оделся, вытащил из кустов мешки с вещами, отыскал там топорик и нарубил из сломанных клеток дров для костерка. Он решил сидеть у огня до тех пор, пока союзницы не вернуться: самолично хоронить Белку и других волков Тим не хотел.

      Первым на опушку поднялся посыльный. По-свойски взяв топорик и нарубив несколько полешек, Гиди подсел к костерку. Порывшись в вещах, которые они успели стащить с «Пёрышка», человек расстроился: из съестного имелось лишь несколько варёных рыбёшек. Они лежали в корзине-плетёнке, завёрнутые в тонкую промаслённую кожаную тряпку. Кто тащил корзину – уже и не вспомнить, но впопыхах её, видимо обронили, и от этого, снедь обильно присыпало песком. Агидаль сходил к берегу и помыл варёных рыбёшек, отчего они ещё больше развалились. Когда он вернулся, на опушку пришли и союзницы. К общему столу девушки добавили вдоволь брусники, горсть лесных орехов и трёх зайцев, пойманных волком.

      Готовили зайчатину молча, ограничиваясь лишь вопросами о том, имеются ли кастрюли, шампура, соль и прочая бытовая чепуха. Союзницы ловко разделали длинноухих, и вообще, ни в чём не уступали опытному Агидалю по части походной жизни.

      Поели также в тишине, разделив всё поровну. Первой поднялась от костерка Рика. Она положила Белку в яму. Союзницы помогли ей с остальными волками. После они закопали звериную могилу.

      – Да следуют духи ваши за ветром сквозь леса, – произнесла Рика и пошла на берег. Там она вымыла руки и немного поглядела вдаль. Вернувшись, вожатая сказала:

      – Быть тут далее и опасно, и бессмысленно.

      – А что теперь не бессмысленно? – спросил Агидаль.

      – Уходить.

      – И есть только одна дорога, – добавила молодая Мари, поправляя свою златолиственную гриву, – домой!

      – Нас приставили к посольству для сопровождения зверей, – объяснила вожатая. – Теперь их нет.

      Агидаль обернулся на волка, смирно лежавшего на краю опушки и увлечённо грызущего ароматные заячьи кости.

      – Да и посольства нет, – буркнула Лиридия и отошла к сломанной клетке, где ещё вчера сидел Белка.

      – Я не ведаю, как вы, господин посол относитесь к произошедшему, – начала Рика.

      – А я знаю! – злобно воскликнула Лиридия, и решительно подбежала к костру. – Мы