Низко склонившись, слуга удалился.
– Отдохните с дороги, после потрапезничаем, – обратился барон к гостю. – Ну а затем поговорим о деле.
Стальная чешуя доспеха тихонько звякнула, когда Бел поклонился, подчиняясь воле хозяина замка.
В честь Им-Трайниса барон устроил настоящий пир. Посланца графа усадили на почётное место возле Арп-Зеннера и его супруги – болтливой дородной женщины с замысловатой причёской, скрытой под тонким полупрозрачным покрывалом.
Кроме хозяев замка, за столом разместились несколько гостей: пара местных дворян, рыцарь из Кинниарза и жрец из храма Лернассы. Поначалу рядом с пирующими играли четверо музыкантов. Но вскоре барон прогнал их, поскольку громкие звуки виол, флейты и бубна мешали разговаривать.
Бел, всегда прилежно исполнявший поручения Арп-Хигу, предпочёл бы сразу отправиться в резиденцию братства. Но законы учтивости не позволяли перечить барону, тем паче тот приходился родней графу. Поэтому Им-Трайнис, смирившись, расслабился, в охотку ел, пил и отвечал на вопросы о жизни в приграничье. Его красочные рассказы о жутких неведомых тварях, колдунах и живых мертвецах заставляли баронессу испуганно вскрикивать, а прочих гостей внимать, раскрыв рты.
Под конец трапезы, когда жрец уже откланялся, а подвыпившие гости оживлённо болтали, барон сказал Белу:
– Клянусь богами, удивительное место – это ваше приграничье! Будь я чуть моложе… – Он припал к серебряному кубку, так и не поведав, что бы сделал. Залпом выпив розовое терпкое вино, продолжил: – Из послания моего дорогого родича понял я, что вас одолевает новая напасть. Да только не в том месте вы надеетесь сыскать подмогу.
– Отчего же? Разве братство Испепеляющего пламени не создано ради брани с тёмной магией?
– Так-то оно так… – барон вновь припал к кубку, заботливо наполненному слугой. – Уф… было когда-то в блистательном прошлом. Ныне братьев волнует другое. У них на уме всё больше злато да…
Хайг Арп-Зеннер махнул рукой – то ли презрительно, то ли разочарованно.
– Поговаривают, будто одолев всех врагов, братство за годы праздности растеряло пыл и доблесть. Уж не ведаю, что твориться в других местах, а в здешней обители так оно и есть. А когда сюда назначили нового первостоятеля… – Барон так резко опустил кубок на стол, что задремавшая баронесса вздрогнула от стука. – До меня доходили слухи, будто служил он в столице, но из-за каких-то интриг впал в немилость и был сослан. И теперь стяжает богатство, дабы за мзду обзавестись влиятельными союзниками, кои помогут ему вернуться… Здесь, в Лаэрвелле, бывает редко: то и дело ездит в столицу или ещё куда. И ныне его нет.
Бел в задумчивости провёл пальцами по светлым усам.
– Есть же и другие братья…
– Есть, и клянусь Ильэллом, я заставлю их выслушать вас. Но принесёт ли это хоть какой-то прок…