кроме могильных плит, ничто не близко.
Флу, вам ещё… Возьмите, вот – записка! (Отдаёт записку Флу.)
Но это всё уж после, а теперь,
мне нездоровится. (Изе.)
Запри за ними дверь!
Иза, заупрямившись, остаётся на месте. Блудницы уходят. Флу задерживается у порога.
Муна (Изе). Что – Флу?.. Лишь власть глагола над толпой
его, увы, с рождения снедает!
В полночных бдениях он устали не знает.
Его ни страсть, ни злато не влечёт.
Скажи, к чему ему мирской почёт,
коль силы на труды с лихвой даёт
ему свой разум – истинно могучий!
Величья жажда, вот что жжёт и мучит
безумца, не давая есть и спать.
Не раз, поверь, я силилась отнять
его у этой злой, нездешней силы…
Но, знаешь, за неё ведь и любила!
Что ж, надвое нам с ней до гроба рвать
дитя сие упрямое? Пусть мнится
ему, что этот грешный мир вертИтся
лишь вкруг него, единого. Как знать?..
Поверь, столика Божья благодать…
А вдруг он прав?! И лишь свободный гений
в нирване вольных праздных измышлений,
не взятый ни любовью, ни семьёй —
один – способен высшего добиться?!
Ну что ж… Готова Муна покориться.
О, Холод Разума, бери, – он только твой!
Флу вздрагивает и быстро уходит.
Муна (со стоном). Храни его…
Иза. Да что за блажь такая?
Муна. Я эту пьесу, Иза, доиграю
достойно, хоть не так, увы, жила.
Отец и мать… Отпали два крыла.
Душа уж не моя. И что в остатке?
Да… Там оставила у Санчо я в кроватке
довольно золота, чтоб вы с ним не нуждались.
И платья все мои тебе достались,
и дом за церковью, что пару лет – ничей…
Под старой грушей – гнёзда там грачей
над ветхою скамьёй, где я стихи
ещё девчонкой, помнишь, сочиняла?
Иза. Так замолить хотите вы грехи?
Муна. Молчи! Я от всего уж здесь устала. (Падает на колени.)
Карай, о Господи, готова я, карай!
Фай (Ещё более оборванный, влезает в окно).
Из ада выгнали, и не пускают в рай… (Муне.)
Не ценят, видишь ли, души твоей заслуги…
Я снова очертел в заклятом круге!
Истрёпанную мной без толку душу
свою возьми! Ей богу, нету сил…
Иза. Сам чёрт пришёл, а я, гляди, не трушу?!
Муна (Фаю). О Боге ты уже заговорил?!
Видать, душа моя достала до печёнок!
Возьми свою! (Бросает паука Фаю.)
И брысь отсель, чертёнок!
Ишь, очертел он, то-то я гляжу,
что чёрта уж в себе не нахожу!
Непрочная, однако, вышла мена…
Иза. Что ж, это в наши дни обыкновенно.
Муна (Фаю). Да розу не забудь мою вернуть!
Иза (с ухмылкой). Вдруг да сгодится всёже как-нибудь…
Фай, прицепив паука себе на грудь, бросает розу Муне в ноги и, ликуя, выпрыгивает в окно.
Иза