На четвертом курсе меня вызвали в комитет комсомола и сообщили, что оказывают мне большую честь – жить вместе со студентом из Конго.
По каким-то инструкциям тех лет иностранные студенты не могли жить друг с другом – к ним обязательно подселяли советского человека. Наверное, я должен был доказывать иностранцу преимущества социалистического строя перед капиталистическим.
Меня особенно предупредили, чтобы я не выпрашивал у конголезца джинсы и жвачку…
Жить с представителем Конго я согласился. Ведь большим плюсом было то, что мы жили вдвоем и в более комфортной части общежития – в «молоте».
Звали моего чернокожего друга Даниэль Кинвандат. Был он очень зациклен на себе, одевался как павлин, пах всякими французскими дезодорантами. У Даниэля была какая-то запредельная потенция, поскольку сексом он занимался едва ли не каждый день. Не знаю, кто присылал ему девчонок, но они в нашей комнате не переводились.
По вечерам Даниэль любил учить меня жизни. Рассказывал мне, что я не с теми девушками сплю. Не так одеваюсь. Не ту музыку слушаю…
Одевался я действительно очень плохо. Но чтобы хорошо одеваться, нужно было общаться с фарцовщиками, на что не было денег – мой месячный прожиточный минимум составлял девяносто рублей – стипендия сорок рублей, и пятьдесят рублей мне присылали родители. На эти деньги невозможно было покупать хорошую одежду, музыку и одеколоны. Лишь бы на еду хватило…
В отличие от нас Даниэль два раза в год летал в Париж, откуда приезжал сильно расфуфыренный. Привозил мне – за деньги, естественно – зубную пасту «Signal», которая поражала меня тем, что была разноцветной. До этого я чистил зубы «Поморином» – была в советское время такая паста в продаже.
Джинсов я у него не просил, но однажды Даниэль сам решил сделать мне подарок. Он вручил мне пластинку 1973 года выпуска «Je suis malade» («Я болен») французского шансонье Сержа Лама. Пластинка эта до сих пор со мною, а песня – «Je suis malade» – одна из самых любимых…
Почему-то запомнилось, как Даниэль сказал мне однажды, что если я пересплю с чернокожей женщиной, то не смогу потом три дня двигаться, настолько она меня измотает. Ни о каком сексе с чернокожими женщинами в то время и мечтать было невозможно, но теперь, спустя годы, я смело могу ответить тебе, Даниэль, что ты был не прав. Кто там кого измотал, мы еще могли поспорить…
Учился я на автомате, без особых проблем, но и не особенно вникая в суть предметов, потому что очень скоро понял, что не мое это все. Однако не бросать же было институт! Так и учился…
В Ленинграде я действительно стал мастером спорта СССР, много фехтовал на различных турнирах. Выступал не только за сборную института, но и за сборную ленинградского «Локомотива».
Не знаю, как сейчас, а в советское время для того, чтобы стать мастером спорта по фехтованию, необходимо было в течение года выиграть у двадцати четырех мастеров спорта, причем на соревнованиях не ниже всесоюзного уровня.