В юности я прочитал о Демосфене – великом ораторе, в прошлом заике, у которого был очень слабый голос. Он набирал в рот морскую гальку и пытался говорить так, чтобы его было понятно. Морскую гальку я не нашел, тренировался с грецкими орехами.
Боязнь выступать перед толпой я тоже лечил по Демосфену. Он учил робких ораторов: «Можешь ли ты выступить перед одним ремесленником?» – «Конечно, могу!» – «А можешь ли ты выступить перед солдатом?» – «Могу». – «А можешь ли ты выступить перед моряком?» – «Да могу, конечно!» – «Так почему ты боишься выступать перед ними, когда их собрали вместе? Это и есть толпа!»
Так в какой-то момент я взял себя в руки. Встал перед зеркалом. Начал вслух читать тексты из первых попавшихся книг. Говорить вначале не получалось, и я пел эти тексты. Пел до тех пор, пока не понял стиль своей будущей речи.
Я разработал свое собственное дыхание, свой собственный ритм, свой собственный темп…
Теперь в любую секунду я могу настроиться на этот свой стиль. Просто включаю в себе это умение.
Так что на публику я всегда выхожу с этим включенным тумблером. Никогда я не позволяю себе вне дома отключать эту функцию. И лишь в кругу семьи могу расслабиться. И вновь становлюсь заикой.
Конечно же, я не вылечился, но теперь мне никто уже не поверит, что я – заика! Сегодня мало кто знает, что когда-то каждое слово давалось мне с трудом…
Мало того, теперь я могу выступать перед любым количеством людей, пусть даже на стадионе. Ведь одновременно с преодолением заикания я стал бороться и с его последствием – дикой стеснительностью. Для этого я заставлял себя подходить к совершенно незнакомым людям и что-то им рассказывать. А уж если я видел известного человека, то обязательно что-то придумывал для такого общения.
Однажды мы, несколько человек из сценарной мастерской ВГИКа, сидели в ресторане Дома кино. Была среди нас Дашка Лопатина. Удивительно красивая девушка. Естественно, у нас был роман. Она была замужем за внуком моего мастера Ильи Вениаминовича Вайсфельда, но к тому времени их брак начинал распадаться, и Дашка оказалась свободна.
Через несколько лет она бросит ВГИК, Москву и уедет в Америку. Мы увидимся еще раз в Нью-Йорке. Она тогда работала официанткой в ресторане и рассказала мне, что собирается ехать учиться в медицинский институт в Мексику… Никита – бывший муж Даши – недавно рассказал мне, что так и получилось. Дарья окончила медицинский институт в Мехико и работает теперь врачом в Нью-Йорке.
И вот мы сидим с Дашкой, пьем красное вино, шутим, хохмим и балагурим. И вдруг входит Анастасия Вертинская, женщина редкой красоты. Мне кровь из носу захотелось что-то ей сказать – я ведь боролся со своей стеснительностью…
В вазе на столе стояли цветы. Я взял один цветок и, ломая себя, подошел к Вертинской. «Вы самая красивая женщина на планете Земля», – сказал я ей и