– Остается два пути, – Саша погрыз кончик карандаша, – вернее, три, но так называемое самоубийство или несчастный случай вызовут ненужные вопросы, – он боролся с болью в сердце, – прекрати думать о ней, она твоя сестра и никем другим больше не будет…
Ему хотелось зарыться лицом в мягкие волосы цвета спелой пшеницы, но Саша только позволил себе стиснуть в кулаке карандаш. Обломки полетели на пол, он бессильно выругался.
Побег Лары тем более вызвал бы недовольство начальства.
– Особенно после исчезновения Марии, – волчица, как Саша называл бывшую сожительницу, перекочевала в знакомую ей постель проклятого Рабе.
– Пиявку и волчицу мне простили, – вздохнул он, – но третий раз может оказаться фатальным, – Саша не собирался лишаться звания полковника, квартиры на Фрунзенской и звезды Героя.
– Сегодня я летаю на спецрейсах, – он коснулся бархатной обивки кресла, – а завтра меня выкинут из органов, учитывая мои сомнительные семейные связи, – представив переезд в однушку на окраине и районную школу для Моти и Симочки, Саша разозлился:
– Никогда такого не случится. Лара должна уехать из СССР легально, то есть по нашей линии…
В рапорте, поданном после возвращения из Америки, Саша указал местопребывание всех сбежавших из СССР антисоветчиков и упомянул о встрече с товарищем Флори. Антисоветчики, впрочем, ни от кого не прятались. Бывший шофер Волков давал интервью бельгийским газетам, рассказывая о планах своей компании.
– Пусть под ним взорвется атомный реактор, который он строит, – пожелал Саша, – хотя этим я еще займусь, – в рапорте он объяснил, что встреча с Флори была его инициативой.
– Товарищу Котову я о нем не рассказывал, – хмыкнул Саша, – и правильно сделал, – он не сомневался, что наставник раскусит его вранье.
– Крючков и Андропов не раскусят, – сказал себе Саша, – они люди другого поколения, – Крючков похвалил его:
– Данных о Флори мало, – заметил генерал, – кажется, он всегда пребывал в глубоком подполье, – Саша позволил себе улыбнуться.
– В Америке он, как бы мы сказали, ходит под расстрельной статьей, товарищ генерал. На его руках кровь полицейских, убитых при ограблении банка, – Крючков покрутил ручку.
– Вы правильно сделали, восстановив контакт, – заметил начальник, – он чрезвычайно радикален, такие агенты всегда ценны, – Флори был коммунистом, но Саша знал, как в СССР относятся к компартиям западных стран.
– Они либо пустоголовые крикуны, либо нахлебники, либо наши агенты, – напомнил себе Саша, – или потенциальные агенты… – достав из рюкзака новый карандаш, Саша закончил схему. Ему понравилось