– Ну и что же? Помирили их? – спросила она.
– А это уж не мое дело, сами разберутся, два сапога – пара. Я вот думаю о твоем невспаханном участке. Хоть бы еще денька два протянул мерин. Я рассчитывал сегодня пахать вашу землю, раньше своей. И надо же было такому случиться в самую страду! Несчастье, да и только!
– Что теперь поделаешь?! И большее горе перенесли, да вот ведь живем. Видно, так Богу угодно.
– Я просил Товмарзу вспахать вашу десятину. За два дня управились бы, но он и слушать не хочет.
– Да и пусть. С кем-нибудь вполовину вспашу.
– Не торопись, Кайпа, что тебе с полдесятины достанется? Повремени, разделаюсь со своей землей, поищу напарника, может, и вспашем?…
– Время дорого, Исмаал. Не вспашу половину, чего доброго, все пропадет без пользы. Пойду поищу кого-нибудь!
Кайпа решительно направилась туда, где толпились люди. Исмаал с грустью посмотрел ей вслед и покачал головой.
– Видит Бог, я ничем не могу тебе помочь.
Гойберд работал один. Он делал несколько ударов колом, забрасывал в ямки зерно и засыпал ногой. Трудно без помощника. Рашида, который должен был вернуться спозаранок, почему-то еще не было. Гойберд то и дело поглядывал на дорогу.
– Хорошего тебе урожая, – пожелала подошедшая Кайпа.
– Спасибо. И ты, выходит, собралась в поле?
– Пришлось. Не бросать же землю. Деньги за нее все одно платить: вспашешь или нет. Вот ведь как жизнь обернулась: родилась и выросла на этой земле, а надела не имею. Как вышла за Беки, объявили некоренной жительницей. Ах, да что говорить! Одно слово: нет счастья, и все тут!
– Что верно, то верно. Вот и лошадь… В самое нужное время околела… Вы там Рашида не видали? Скоро полдень, а его все нет.
Кайпа нахмурилась, но ответила:
– Нет, не видала. Знаю только, что Хажар стало совсем плохо. С постели не поднялась сегодня.
– Хоть бы один сискал с тобой прислали! Я от голода еле ноги передвигаю…
– Мы поделимся с тобой.
Кайпа отломила половину сискала и подала Гойберду. У него не хватило сил отказаться.
– Да воздаст тебе всевышний.
Хасан сбегал в шалаш и принес кувшин с водой. Гойберд с жадностью съел сискал, запил его и, еще раз поблагодарив Кайпу, спросил:
– Что собираешься делать с землей?
– Хочу найти, кто бы согласился за половину урожая вспахать. Больше делать нечего.
– Это уж верно. Одна ты ничего не сделаешь. Я и то вот думаю: может, половину кому сдать. Этот кол, будь он неладен, всего меня вымотал…
Кайпа обошла всех, кто только был в поле. Пахать вполовину охотников не нашлось, каждый отговаривался по-своему. Каких только причин не выставляли… Были, правда, два-три покупателя на весь участок, целиком брали. Но больше пятнадцати рублей никто не давал.
– Мочко за двадцать пять сдаст десятину, – говорили ей. – а его земля не чета вашей!
– Пропади все пропадом! –