– Право же, Алена Венедиктовна, то всего лишь плохие сны. Развейтесь, забудьте, – фыркнул Оркхеим и поцеловал ее круглое плечико. – Между прочим, прошлой ночью прибыл наш бурмистр, его сиятельство маркиз де Конн. Наконец-то нам представится случай увидеть того, кто в действительности управляет делами князя.
– Значит, нас познакомят в обед, – слегка качнула головой Алена. – Интересно, что он из себя представляет?
– Одни говорят, маркиз весьма властный и даже жестокий человек, другие восхваляют его за практичный ум и справедливость.
– Справедливость… Какое она здесь имеет значение? Что будем делать-то?
– Отвадим его, как и всех ваших недругов, о прекрасная Венера!
– С этим будет не так просто, – Алена сдвинула выразительные брови. – Он приезжает надолго в связи с ухудшением здоровья дедули.
– В качестве поверенного, что ли?
– Хуже, Якушенок. Похоже, дед мой не собирается оставлять наследство ни мне, ни своей супруге. Все имущество перейдет в управление маркизу до неких следующих распоряжений.
Яков продолжал покрывать поцелуями плечо графини, медленно подбираясь к шейке. Лицо наставницы вытягивалось. Алена помолчала, вздохнула и принялась обдувать себя веером. Казалось, она совершенно не замечала ласк Якова, но нет, стоило тому слегка коснуться ее нежной кожи пальцами, она тут же стукнула по ним веером.
– Вы знаете правила, голубчик! – добавила при этом она, добродетельно пошевелив плечами.
Тот прорычал нечто невнятное и, облокотившись о спинку софы, принялся добираться губами вверх по шее до ее прелестного ушка.
– Могу ли я надеяться, что мне сегодня будет дозволено коснуться ваших губок? – прошептал он.
– Я подумаю. Пока только шею, – Алена сладостно потянулась. – Как же нам маркиза этого осилить? Я помню, в последний раз он нас посещал в девяносто девятом, но я тогда совсем девчонкой была и только слышала, что он холоден и изрядно строг, как фенфебель прусской армии. Теперь этот господин развалит все, что мы с таким трудом создали.
– Мы устроим ему сказочный прием, о госпожа моего сердца! Сначала натравим на него нашего Тавельна. Потом слегка подтравим его так, что он застрянет в уборной дня на три, а между тем добавим пару шуток, и он уверится, что Дом одержим демонами!
С последними словами Яков беззвучно рассмеялся так, что его узкие плечи лихорадочно задергались. Мадам Бэттфилд сокрушенно покачала головой.
– Ах, mon ami, – улыбнулась другу графиня, – маркиз, как мне кажется, будет не столь восприимчив к вашим пугалам, как наши недоросли. Мертвые крысы и кошачьи головы его не впечатлят.
– Придумаем нечто более внушительное, – Яков перестал смеяться, приглушил голос и фыркнул. – Он будет так восторжен, что вылетит отсюда подобно гренадерской гранате… с грохотом. Весь Дом станет нашим!
– Надо быть осторожнее, Якушенок,