– Как мне ее найти?
– А выйдешь в лес с восточной стороны города, дойдешь до ручья, пересечешь его, а там ее владения начинаются. По красным ягодам найдешь дорогу к ее дому. И да, последнее предостережение – ты особо не рассматривай ее. Это в городе она только так закутывается, чтобы никого своей внешностью не пугать. А дома-то, поди, без плаща ходит. Неприятно ей это – когда шрамы ее рассматривают. Зачем ей лишнее напоминание о том, что с ней сделали? Кстати, – перевел тему наемник. – Ты говорил о гардианцах. Думаешь, они решат напасть? И это во время Тысячелетнего Мира?
– Гардиания всегда была неспокойной. Для них Тысячелетний Мир – просто бумажка, замаранная чернилами. Молох давно присматривается к араканским землям. Но пока Аракана имеет такого сильного союзника, как Шумор, он вряд ли отважится нападать в открытую.
– Тогда Старый Лис зря питает надежды напасть на наши земли. Всем известно, что ваш володарь охраняет Аракану, как свои собственные земли. Иначе, прости за ерничество, где ж ему баб себе брать?
Странник рассмеялся.
– Уруш может взять себе бабу откуда угодно. Дело в другом, не каждая из них может стать его женой. Ты же ведь предание знаешь? Как ни странно, Молох тоже его знает. И что с завтрашнего дня начинается неделя Уруш-Мая – тоже. Понимаешь, к чему я клоню?
– Думаешь, он попытается помешать выбору Нареченной?
– Помешать выбору самого Уруша? Это невозможно. Вряд ли Великий Володарь станет слушать правителя паучьих людей. Да и тот не дурак, чтобы вызывать на себя гнев бога. Но он явно что-то затевает.
– Поживем, увидим… – пожал плечами Гура.
Глава II
Странник проснулся раньше, чем пропели первые петухи. Прохладный воздух сочился сквозь открытое окно и приятно холодил кожу. На темно-синем, почти черном предрассветном небе не было видно ни единой звезды. «Самое темное время перед рассветом, – промелькнуло в голове. – Н-да… Пожалуй, это правда…»
Он бесшумно встал, осторожно высвободив руку из-под головы Радомирки. Служанка, еще не проснувшись, приподняла голову и, что-то бормоча, перевернулась на другой бок. Он накинул на ее обнаженное тело одеяло и принялся быстро одеваться.
Из соседней комнаты доносился утробный храп. Изрядно перебравший Гура спал поперек узкой кровати, почти касаясь коленками пола, и храпел, как самый настоящий берендей.