Он удивился такому поведению своего четвероногого друга. Конь обладал редким норовом и никого не подпускал к себе, кроме хозяина.
Ведунья наклонилась и принялась рассматривать повязку на ноге. Хмыкнула себе под нос, разматывая испачканную ветошь.
– Хорошо постарался конюшенный. Не изменяет своим привычкам, старик, – продолжала ведунья, будто забыв о существовании путника. – Пойдем со мной, Бурьян. Я тебя накормлю, напою да полечу. А ты, – обратилась она к хозяину коня уже более суровым голосом, – не стой без дела. Хворост собери. Огонь разведи да воду поставь. Отпаивать твоего друга придется.
Взяв коня под уздцы, повела она его к сараю и скрылась за тяжелой дверью. Мгновение спустя оттуда послышалось пение.
Странник прислушался. Он не мог разобрать ни слова, но звуки голоса казались ему самыми нежными, которые он когда-либо слышал. Они проникали под кожу и разливались бархатистым ласковым океаном. Они успокаивали, укачивали на своих легких волнах. Ему непреодолимо захотелось лечь на траву и закрыть глаза. Чтобы весь этот суетный мир исчез, чтобы подольше насладиться этим волшебным манящим спокойствием, которое…
Он с трудом подавил в себе это желание. На непослушных, одеревенелых ногах путник направился в глубь чащи, чтобы только не слышать этот чарующий голос. Воистину Гура оказался прав насчет ее способностей. Страннику стоило больших усилий, чтобы заставить себя отвлечься. Его мысли устремились к последнему разговору с Ольхом.
Уж больно тихо стало на западе. Казалось, что Гардиания наконец-таки решила успокоиться и перестать спорить с Араканой по поводу передела земель на западе, там, где граничат два володарства. Великий володарь Гардиании Молох даже согласился подписать последний договор. Согласно тому договору, территория от Шамских гор до Раскидистого ущелья переходит под власть западного ксенича Араканы Ольха. Молох обещал, что все гардианцы, что жили на тех землях, уйдут в течение недели. И, как ни странно, сдержал свое слово.
Однако чувство, что гардианцы что-то задумывают, не отпускало Странника. Паучьи люди были известны своим коварством и бесчестными способами ведения игры. Клятвопреступление для них не являлось чем-то из ряда вон выходящим. А тут Старый Лис вдруг проявил такую щедрость – честный передел земли в пользу володарства, которое он мечтал захватить.
– Не похоже это на Молоха, – сказал Странник Ольху. Он прибыл к западному ксеничу через неделю после подписания договора. – Не похоже. Кабы они чего не затевали.
Ольх в ответ лишь покачал головой. Это был высокий закаленный в боях человек, в пепельных волосах которого уже проглядывала седина – предвестница приближающейся старости. В нем удивительным образом уживались и буйный нрав, и благоразумие. Он мог трезво оценить ситуацию. Но если впадал в ярость, то не жалел никого. Не приведи Уруш попасться ему под горячую руку. Ходили слухи, будто некогда жену его, Малушу, похитил ксенич южных земель Ранор, позарившись на ее красоту. Ольх