– Чтоб брила лбы и пока он на охоте, якшалась с соседом. – Как и сказано по поводу этих вот именно рассуждений Солженицына:
– Смеялся Лидин, их сосед,
Помещик, двадцати трех лет.
Никто не верит в эту лабуду автоматически, лабуду об ошибках, как Шекспира, так и Пушкина, так и Грибоедова, так и Чацкого, – но:
– Но она продолжает и продолжает быть – существовать канцелярской литературой. – Как говорится:
– Да, с большими премиями-ми-ми-и.
Объяснение, правда и действительно, непростое, по теореме Ферма, Теории Относительности, Двух Скрижалям Завета, и:
– И Христианству.
Но люди сами, автоматически, по духу, любят и Чацкого, и Грибоедова, и Горе от ума.
Идеологии это противоречит, особенно идеологии, где прямо и черным по белому разъясняется:
– Нельзя делать, чтобы было хорошо, а только:
– Чтобы другим было хорошо, а с тобой, мил человек, как с Чацким, или уж лучше так и не возвращайся сюда из-за границы.
– Почему?
– И знаешь почему? Здесь тебя не любят, ох как – можно сказать даже – ненавидят, да и более того, генетика-менетика у нас так и так:
– Запрещена, – а, следовательно, никакой изменчивости наследственности:
– Не предусмотрено.
Далее идет упрек Грибоедову, что нет развития интриги любви.
Это опять заезд Солженицына на не объявленную дистанцию. Ибо кто сказал, что она должна быть? Так и про Чехова можно сказать:
– А чем это эта самая Чайка занималась До Того, пока ей это Неизвестное не надоело хуже горькой редьки? – На это существует простой ответ из кино:
– Так кино-то уже кончилось-ь. – А вы и не заметили. Как и резюмировал Владимир Высоцкий:
– Пере-живают-т, что съели Кука.
Если написать то, что просит Солженицын, то другого-то, Жизни-то самой уж и не будет, ибо просто места для нее – не останется в тексте. Всё нельзя сказать. И знаете почему? Оно уже сказано, только, как сказал Пушкин:
– Ну в ту же самую строку, – что значит:
– Существует не только содержание, но и содержание, как форма.
Советская логика, советская литература – это литература именно только содержания. Форма – зап-ре-ще-на. Как непригодная для общепита, прошу прощенья, для избы читальни прохидиада. Потому и получается:
– Всё наоборот, – как и сказал Ленин:
– Если у Них так, то уж у нас обязательно теперь будет:
– Эдак.
Один только вопрос всегда остается не совсем ясным:
– На хрена это надо, ась?
Докатились, пишут, то ли Солженицын, то ли автор этого манускрипта:
– Грибоедов сам не замечает комизма Чацкого. – Спасибо, что вы, ребята, это заметили, ибо и Михаилу Булгакову также сообщили:
– Ты слишком