Кино для взрослых: «Никас Сафронов». Наталия Иванова

периодами теряемся, можем годами друг о друге ничего не знать, но стоит нам созвониться, увидеться, начать разговаривать, и кажется, что сила потока, с которой бьет наша дружба, не замедлялась. Вот он – загадочный феномен сердечной привязанности: вы встречаетесь через годы и с первых слов беседы понимаете, что в ваших отношениях… ничего не изменилось. И сегодня, несмотря на то что мы с Сашей Варламовым живем в абсолютно разных мирах – он практически не знает моей жизни, равнодушен к моим ценностям, мои заботы далеки от его забот, – мы очень дороги друг другу как близкие собеседники. Возможно, сегодня в нашем общении недостает философской глубины, но зато невероятно крепки те самые детские фантазии и мечты. Между нами нет тайн. Априори нет закрытостей и скованностей. Мы не должны притираться друг к другу, чтобы решиться на откровение. И мы можем сегодня даже вспомнить одну и ту же женщину, с которой в юности мы оба в разное время были близки. Понимаете? Это такие темы и такие сюжеты из жизни, которыми можно поделиться только со школьным другом. И ты уже знаешь его. Без его подтверждения сам уверен в том, что он не предаст. И даже если предаст, то по наивности – так, как это иногда совершают дети.

      Сегодня Саша живет в одной из деревень под Ульяновском и занимается строительством деревянных домов. А иногда уходит во все тяжкие, как это свойственно русскому человеку. Но, правда, вскоре вновь выходит из этого состояния и по, отзывам довольных заказчиков, обнаруживает, что его ценят в родной деревне и во всей округе как одного из лучших плотников.

      Невечный студент

      Мои 16 лет – последние годы ученика Николая Степановича Сафронова. Обучаясь в выпускном классе школы, я решил поступать в одно из морских учебных заведений СССР – Одесское мореходное училище. Живописью я к этому времени самостоятельно уже занимался, но в семье решили, что художник – это не профессия, поэтому сразу после школы вариант поступления в художественное училище был категорически отвергнут. В семье понимали: ребенку нужно было реальное дело, ремесло. А искусство – что это вообще такое? Какая-то по всей своей сути аморфность, абстракция. Продукт радости для буржуа. Вслух таким же образом рассуждал и я. Хотя в душе размышлял по-другому, и сердце щипало и разъедало большое сомнение. Но я не осмелился высказать свое мнение и, наступив себе на горло, согласился с позицией семьи. Почему? Расскажу чуть ниже. А пока – море!

      В Одессе готовили специалистов среднего и старшего офицерского составов морехозяйственного комплекса. Когда я «вымарал» из своего сознания все мечты о живописи, мой выбор профессии сразу начал мне представляться более чем осознанным. Что на него повлияло? А вот это уже забавно – с детства любимые мною сказки, приключенческие байки о великих капитанах-мореплавателях, которые вечерами мне рассказывали отец и мои старшие братья. А также вычитанные образы героев в книге о пиратах, которую уже в подростковом возрасте я обнаружил в школьной библиотеке