Илюшу на детскую площадку приводил отец, целью жизни которого было стремление уничтожить у сына инстинкт самосохранения. Он всегда очень радовался «успехам» сына. Когда Илюша подошёл к нему с разбитой от качелей переносицей, отец одобрительно похлопал его по плечу и сказал:
– У-у-у-у, мужи-ы-ы-ык!
Илюша радовался и продолжал размышлять над тем, какой бы ещё физической боли ему натерпеться, чтобы порадовать папу. Меня же Илья считал трусом.
– Ты всегда всего боишься, – говорил он мне с нотками презрения.
Как раз перед этим разговором он дразнил собаку, которая укусила его за колено, порвав штаны.
– Тебе нужно в больницу, – ответил я.
– Да мне не больно, – он даже выпрямился от гордости за себя, сказав эту фразу.
– Не в этом дело. Она может быть бешеной.
– И что?
– Ты можешь заболеть.
Илюша хмыкнул и ещё раз повторил, что я трус. Тогда я сбил шаг, отстал от него. Специально, чтобы подумать: сказать или не сказать?
Решил сказать:
– Слава говорит, что глупость и смелость – это разные вещи.
Илюша не понял этой фразы и ещё раз хмыкнул. Это было признаком того, что он не знает, что сказать.
– Почему ты называешь своего отца Славой? – спросил он.
– Он мне не отец. Он мой дядя.
– А где твой отец?
Тут можно было бы подумать, что я наверняка задавался этим вопросом и раньше. На самом деле он меня мало волновал. Когда обстоятельства так лихо складываются, отсутствие отца кажется мелочью на фоне всех остальных событий. И впервые я подумал о том, что у всех детей есть отец, а у меня не было, именно тогда – в пять лет, во время этого разговора.
– У меня нет отца, – просто ответил я.
– У всех есть отец, – в голосе Ильи чувствовалась готовность спорить.
– Не у всех. У меня же нет.
– Когда нет отца, значит, он бросил.
– В смысле?
– Отказался от тебя.
Эту информацию было слишком тяжело принять. Что я такого сделал, чтобы от меня отказываться? Я даже этого не помню.
Я решил, что, скорее всего, Илюша сам не понимает, о чём говорит. Он ведь не очень умный. Он собак дразнит и качели раскачивает, стоя позади них.
Поэтому я сказал:
– От меня точно никто не отказывался, его просто сразу не было.
Илья прыснул:
– Так не бывает. Если сразу отца нет, то секса не получится.
– Чего не получится?
Тут, на самом интересном месте, нас и прервали. Грозная фигура Илюшиного папы нависла над нами, сообщая, что пора на бокс. Илья вскинул руки и радостно запрыгал.
– Его собака укусила, – сказал я, задрав голову и пытаясь посмотреть мужчине в лицо. – Надо врачу показать.
Папа Илюши окинул меня насмешливым взглядом и снисходительно покивал.
Сидя на скамейке у детской площадки,