Забыв игру, сыновья бросились к отцу, повисли на нем гроздью.
– А что, слабо – трое против одного? – раззадорил сыновей отец и, став на одну линию, успевал ловко отбивать их шары, летящие то с одной стороны, то с другой.
Анна Андреевна зарумянилась от воздуха и движения и теперь, еще не остыв, наблюдала за игрой, порывисто дыша и слушая, как счастливо бьется сердце.
После обеда в доме был заведен час тихих занятий. Братья могли читать, рисовать, клеить в своей комнате, где на столе у окна был огромный глобус на серебряной подставке. Морской вид с черным скалистым утесом посередине заполнял простенок между окнами. На стене была подвешена на шелковом шнуре карта России.
Каждый из мальчиков имел свой стол и небольшой стеллажик рядом. В середине комнаты за круглым темного дерева столом, обычно не покрытым скатертью – так было удобнее для шитья и других работ, – сидела нянюшка Стеша. Полноватая добрая старушка души не чаяла в сыночках, как она их называла. Своего сына не уберегла когда-то, доверив подкинуть вверх, на радостях, отцу. Поймать ребенка он не смог, промахнулся, хмельной был – так и не стало Ванечки. С горя сбежал ее муж в бурлаки, а сама она сделалась старушкой в одночасье. И жизнь свою до последнего денечка другим детям посвятила, не жалея себя.
Сейчас, занятая вечной женской работой – когда в доме трое мальчишек, всегда есть кому зашить брючата, заштопать дыру на рубашке, пришить пуговицу, – Стеша с любовью поглядывала, чем заняты ее непоседы. Приоткрыв тихонько дверь, заглянула Анна Андреевна, молча обменявшись взглядами с няней, мол, все в порядке.
Мать устроилась в своем кресле с любимым вышиванием бисером. Нынче она задумала изобразить вишневую веточку – уж и колер нежно-розовый подобрала.
Незаметно глянула – Алеша весь погружен в работу: пытается акварелью изобразить человека с надутыми щеками и изо всех сил выпускающего струю воздуха на зрителя…
– Что ты задумал, сынок?
– Это Норд, маменька. Когда он разозлится, дует на людей холодом. Папенька нам давеча говорил, что на дворе вьюжно – Норд рассвирепел!
Андрей и Михаил ползали в своем углу по полу – по голубым разводам портолана[2]. Все названия на английском – почему? Когда по-русски на картах писать будут? Андрей заглянул в толстенный словарь, отыскивая название мыса в Южной Америке. Миша сменил брата; они искали слова по очереди, и это «замедляло» их плавание по бумажному пока океану.
Няня Стеша, наклонив седую голову к светлому кругу абажура, вязала носок, считая петли и беззвучно шевеля губами. Выводишь пятку – не вздумай отвлечься.
Анна Андреевна нанизывала бисер, и перед ее мысленным взором вставала их первая с Петром Гавриловичем весна. Цветущие вишни заполняли тогда все окрестные овраги, и белое половодье счастья затопляло ее душу. Они шли с мужем по саду, он что-то говорил, будто не замечая,