Таким образом, место аристократии в традиционной дальневосточной системе (в ее зрелой форме) характеризуется тем, что там она, как правило, состоит как из родственников правящей династии, так и из ограниченного круга лиц – обладателей ненаследственных титулов знатности, на практике – с тенденцией образования «знатных родов», не принадлежащих к правящему дому (которые, впрочем, юридически неотличимы от других: члены императорской фамилии и их родственники имели некоторые привилегии – смягчение наказаний, но аристократические кланы формально никакими привилегиями не обладали) и в целом реально составляет верхушку чиновничества (доступ в эту верхушку тем не менее открыт лицам любого происхождения). Однако как раз близкие родственники правителей в составе высшего чиновничества не преобладали, а часто даже намеренно отстранялись от реальной государственной службы. Но на ранних этапах государственной истории сопредельных с Китаем стран, а также в некоторые периоды истории самого Китая аристократия была юридически выделена в особую сословную группу с монополией на занятие высших должностей и обладания высшими рангами, т. е. занимала в системе общества и власти такое же положение, как в государственно-патриархальных странах Юго-Восточной Азии и сравнимое с ролью и положением ее в европейских странах, где она лидировала в деле государственного управления и до создания регулярного аппарата и армии, а затем длительное время составляла весьма заметную часть руководства последними. Но и в целом по положению аристократии в системе общества и власти бюрократические дальневосточные деспотии скорее могут сравниваться с аристократическими монархиями Европы, чем с деспотиями «демократическими» (того, например, типа, что известен в некоторых мусульманских странах), где существовании аристократии в принципе невозможно.
Социальные группы, лишь условно входящие в состав