Он сказал:
– Если бы не этот вкусный кофе, я бы не смог дальше жить.
Он допил кофе и добавил:
– Этот мир оставляет после себя неисчерпаемую тоску. Тоску – и больше ничего.
И сказал ещё только:
– Но этот кофе очень хорош. Я даже не знаю, что делал бы без него. Посмотри – там птичка.
И действительно. Как же долго я не видел птиц. Сорока – не самая красивая в мире птица. Но сейчас, она показалась прекрасной. И кроме необъяснимой грусти, здесь, даже здесь, есть место этому маленькому моменту восхищения прекрасным. Ведь эта птичка – единственная смогла уцелеть в этой пустыне одиночества и страха. И я безумно счастлив за неё.
Самый могущественный человек на Земле продолжил:
– Оно повинуется мне, словно стадо. И продолжает думать, что само собой управляет.
Дом, разрисованный граффити. Желтый, зелёный, синий и красный. Все остальное – серое. Этот дом – последнее пристанище цветов в этом чёрно-белом, хмуром фильме. Чтобы понять, насколько прекрасен свет и цвет, нужно жить в Нью-Либерти. В чёрном мире только цвета способны хоть как-то придать тонуса духу. В темноте лучше виден свет. И я вижу его. И каким бы ни было моё настроение, оно улучшается, когда я вижу разноцветные дома-картины.
– Я смотрю на свой народ и свой город свысока – на Нью-Либерти – и меня переполняет невыносимая тошнота. От их образа жизни, у меня сводит желудок и болит голова. Самое суровое наказание, которое может получить человек – это стать владыкой мира. Платой за неисчислимое количество убитых, стала моя душа. Я получил все, но потерял самого себя. Я – Человек Белого. Господь. Руководство. И что? Ничего.
Я хотел бы увидеть сад. Хотел бы поговорить с кем-нибудь из старых друзей – из своей прошлой жизни. Спросить: как они живут? И получить в ответ слова, а не тишину. Выпить кофе, посмеяться над самими собой. Это так красиво. И вместе, провожать закат. И гулять ночью. До самого рассвета. Кто не гулял с любимым человеком ночью, до восхода солнца – тот не жил и не ясно, почему живёт. Я хотел бы говорить с Ленкером или Кернером. Но для них – меня уже нет. Они умерли. И умерли давно. Я один остался жить. Никто из моих старых друзей-навек меня не ждёт. И не пишет. Судьба всегда забирает самое лучшее себе. И забирает не случаем. Их просто уносит ветром времени. Как Ленкера и Кернера.
– Я решил, что расскажу всё, как оно есть, первому попавшемуся мне встречному. Им оказался ты. Точнее: хорошо побитый ты. Ты понравился мне с первого взгляда. И, как оказалось, с тобой действительно