Лежа в кровати, я сейчас с любопытством наблюдал за тем, как солнечные блики отражаются в зеркале. Занавески на окне под дуновением ветерка слегка колыхались, и солнечные пятна смешно перебегали по зеркальной поверхности, словно играли между собой в «догонялки». Одни из них были побольше, другие – поменьше, мне они казались братьями и сестрами небольшой дружной солнечной семейки, и это вызывало во мне некоторую зависть. Я-то был у мамы один, и, наверное, поэтому на меня порой нападали приступы острого отчаяния, когда мне ужасно хотелось плакать. В таких случаях странные взрослые, как правило, принимались ощупывать мой живот, словно то было единственное место, способное болеть.
Пошумев еще немного на кухне, мама вошла в комнату, и, увидев, что я проснулся, подхватила меня на руки, вдыхая запах моего тела, и щекоча мне шею выбившимися из-под косынки волосами. Затем поднесла к зеркалу и с гордостью сказала:
– Вот какие мы уже стали большие! Что скажет папа, когда нас увидит?
Признаться, меня мало волновало мнение моего так называемого отца. Но я в который раз подивился тому, как странно, совсем по-другому устроен этот народ – женщины. Нередко прекрасная половина человечества придает огромное значение и какой-то особый смысл вещам, мимо которых другая половина пройдет, и даже не заметит.
Вечером к нам пришли Гога с Вахтангом. Всегда опаздывающая мама столкнулась с ними у самого порога, и, на ходу поздоровавшись, побежала на работу. Мужчины пришли приглашать девушек в кино, но из-за того, что меня опять не с кем было оставить, посмотреть новую французскую комедию отправились лишь Сабина и Гога.
Розу очень беспокоило мое состояние, так как ближе к вечеру у меня появились небольшая температура и легкий кашель, но моя нянюшка редко в каких ситуациях терялась. Вот и сейчас она, ловко удерживая меня одной рукой, другой быстро заваривала на плите настой багульника. Убедившись, что он достаточно остыл, она добавила в него немного сахара, и принялась поить меня этой не самой приятной на свете жидкостью, абсолютно не реагируя на мое недовольство. Затем Роза усадила меня рядом с собой на диван, предварительно соорудив заграждение из пышных подушек, дабы я не нарушал отведенной мне территории.
Все это время, предоставленный самому себе, Вахтанг, листал журналы, заполняя оставшиеся неразгаданными кроссворды. Он не скрывал своей радости, когда увидел, что все в порядке, и Роза, наконец-то, освободилась.
Горячая