Но как ни старалась зимушка – зима, но и её время закончилось. Неман вспучился, и сбросил с себя ледяные оковы. Затопив луга, вода совсем близко подошла к деревне. К маю, посетовав на слишком бурную жизнь, река вернулась в свои берега. Правда, забрала с собой Змеиный мосток и три стожка сена.
В двадцатых числах апреля Витькин отец заказал в сельпо велосипед. И чего никогда не было – продавщица Раиса Моторина заявку выполнила.
Николай, занося велосипед в калитку, удивился:
– Витёк, ты не знаешь, что с нашей продавщицей случилось? Только заказал, и уже привезла…
Витька не ответил, во все глаза, рассматривая подарок.
Почему продавщица так быстро выполнила заявку, выяснилось примерно через час, когда в калитку с велосипедом протиснулась Аня Моторина:
– Дядь Коля, помоги собрать велосипед!.. А то мама говорит, что у моего папы руки не из того места растут…
Николай кивнул, открывая подсумок с ключами:
– Отдавай свой агрегат Витьку: я его буду собирать, а он – твой!
Аня сказала: «Большое спасибо!» и ушла к Бойко.
А потом выяснилось, что эта Моторина не может ездить на велике! Витька проклял всё на свете, обучая её хотя бы плавно падать…
– Ты чё в своём Семипалатинске делала? – спрашивал мальчик, в сотый раз стараясь удержать велосипед и Моторину.
– Я там пятнами покрывалась… – объяснила Аня, трудолюбиво нажимая на педали.
Виктор, ругаясь и отплёвываясь, стал выбираться из-под велосипеда и Моториной. Но к праздникам Моторина поехала! И Витька по-настоящему поверил в чудо…
Первого мая Виктор встретился с Аней у околицы. Он пропустил её вперед, и они поехали в райцентр на демонстрацию. У нового Змеиного мостка ребята встретили тётку Грушу с козами – соседку Бойко. По паспорту она значилась Аграфеной Вениаминовной Глушак, белоруска. Но все звали её Грушей, или Витаминовной. В деревне любили эту неунывающую женщину, которую не сломила ни гибель мужа на войне, ни потеря единственного сына. Она взяла в детдоме троих чужих, и вывела их в люди. Один был секретным военным, второй – лётчиком, третий – работал большим начальником в Московском метро. Все трое усиленно звали её к себе. Однажды Вениаминовна согласилась на уговоры и уехала к сыновьям. Потом долго молилась всем угодникам, что не успела продать дом…
– Бяжала назад впереди поезда! – смеялась женщина: – Так меня снохи приняли!..
Она завела коз, вязала шарфы, варежки, носки, и рассылала их внукам. Сыновья на каждый праздник обязательно слали маме вороха открыток.
Деревня подтрунивала над независимой женщиной. Как-то в очереди в сельпо за дефицитом, Дунька-истеричка спросила:
– Витаминовна, как тебя угораздило покраситься в такой цвет? Над тобой вся деревня смеётся!
Тётка Груша ответила:
– Пока