– Аааа, бежим! – и рванул было. Мою попытку прервала железная хватка руки Стиффа. Откуда у негл такая силища?
– Так, стой. Дыши, – сказал он так властно, что поневоле я последовал его словам. – Не суетись. Побежишь – попрощаешься с умом. Мы не покинем лес, если ты будешь в таком состоянии. Будем ходить по кругу до второго пришествия, в буквальном смысле. Сосредоточься – всё, что тебя пугает, всего лишь иллюзия.
Это помогло. Скрип утих, шепот – прекратился. А потом мы вышли на поляну, и на поляне той было особо темно, так что факел, всё это время горевший в руке, показался мне спичкой. На другом конце поляны, прислонившись спиной к дереву, сидел скелет. Никогда не боялся скелетов, даже более того – у меня дома лежала черепушка безымянного немца. Отец как-то привёз из командировки. Так что я подошёл посмотреть на этот экземпляр. Но подойдя, я задел ногой скелет, и череп спрыгнул с шеи и грохнулся о землю, разлетевшись на осколки. Посреди полной тишины этот звук был подобен звону колокола. А затем череп собрался, осколок за осколком, став вновь целым. И снова разлетелся. В этот момент мой мозг решил, что с него хватит, и отключился на какое-то время.
В себя я пришёл за пределами поляны, крича и визжа нечто нечленораздельное в руках у Стиффа, крепко державшего меня обеими руками. Осознав свои действия, первым делом я удивился. Потом заткнулся. Потом вернулся на поляну, и некоторое время смотрел на череп – он продолжал разбиваться и собираться. Развернувшись, я пошёл прочь, сказав чёрту:
– Ни слова.
– Даже не собирался. Знаешь, я привык к такому, каждый…
– Нет, я прошу тишины на следующие пять минут, – взмолился я, пытаясь восстановить свою нервную систему.
Конечно, это была ошибка – через две минуты страх начал потихоньку снова отвоёвывать позиции у разума. К тому же факел так и продолжил светить хуже спички. А темноты я с не то, чтобы боялся, но опасался. В детстве таких проблем не было, и я очень любил игру в прятки. Но однажды мои добрые и опекающие родственники решили, что я должен бояться темноты, и рассказали мне чудные байки о разной нечисти во тьме. Конечно, это были лишь слова, но прятаться в темноте я после этого перестал.
Впрочем, все эти нервы сыграли свою роль – перестав бояться неудачи, я сотворил маленький шар света. Когда понял, что сделал, собрался было удивиться, но передумал.
– Скажи, а почему именно череп? – не выдержал я молчания. Скрипы на фоне вновь появились. – Неужели это универсальный страх? Или другой человек на моём месте увидел бы нечто другое?
– Прав оба раза. Кому-то этот череп попадётся, кому-то нет. Череп сам по себе мученик – он принадлежал одному архинехорошему человеку.